Когда в марте 1636 г. в Южный Вьетнам прибыл голландский посол Абрахам Дуэйкер с серьезной претензией по поводу конфискации в августе 1634 г. груза потерпевшего крушение близ Парасельских островов голландского судна «Гротенброк» (послу в Батавии была дана инструкция подкреплять свои требования угрозой войны), Конг Тхыонг Выонг принял его очень любезно, но платить отказался, возложив всю вину на прежнюю преступную администрацию, с которой, как говорится, взятки гладки. Взамен этого Конг Тхыонг Выонг предоставил голландцам право не платить в будущем портовую пошлину, а также дарить королю и вельможам положенные по обычаю подарки [71, с. 137–140].
Руководство голландской Ост-Индской компании не было вполне довольно таким соглашением. Оно пыталось еще поторговаться. Новое посольство во главе с Н. Кукебакером в июле 1636 г. потребовало дополнительных привилегий — поставок Компании в течение 10 лет по 500 пикулей (около 30 т) шелка и 5000 пикулей (около 300 т) сахара по заниженным ценам. Тут терпение Шай Выонга истощилось. «Я король, а не купец, — ответил он. — Если Компания хочет войны, вольно ей, а если хотите мира — торгуйте свободно (т. е. на свободном рынке. — Э. 5.)» [71, с. 143][37].
Поняв, что ничего больше им не удастся выторговать, голландцы приступили к постройке фактории в Файфо. После того как в 1635 г. сегун Токугава Иэмицу под страхом смертной казни запретил японцам покидать свою страну или возвращаться в нее, японская торговля во Вьетнаме сразу пришла в упадок и голландская Компания спешила заполнить образовавшийся вакуум[38]. В следующем году голландцы открыли свою факторию в Северном Вьетнаме. Здесь производство шелка велось в гораздо больших масштабах, и хотя Чинь Чанг пытался контролировать цены, чтобы местные купцы не продавали шелк дешевле, чем государство, Компании при помощи шантажа (угрозы вступить в союз с Нгуенами) удалось сломить и эту частичную монополию. С этого времени объем торговли между Батавией и Северным Вьетнамом стал нарастать из года в год. Так, в 1638 г. голландцы завезли в страну товаров и денег на сумму 299 тыс. гульденов, в 1639 г. — на 399 тыс., а в 1640 г. — на 440 тыс. Если учесть огромные барыши, которые Компания получила от своей посреднической торговли, ежегодная выручка от продажи северовьетнамского шелка и других товаров, видимо, приближалась к 1 млн. гульденов [71, с. 163; 101, 1636, с. 69–74; 105, с. 80; 166, с. 168; 242, с. 387].
Торговые дела в Южном Вьетнаме были менее выгодны для голландской Компании. Хотя местные японцы вышли из игры, в Файфо оставалась еще мощная китайская колония. Генерал-губернатор Антони ван Димен уже в 1637 г. направил своему представителю в Хирадо приказ донести японским властям, что китайские джонки из Южного Вьетнама тайно провозят в Японию католических миссионеров [71, с. 149]. Неизвестно, однако, насколько эффективным оказался этот донос. Между тем Чинь Чанг в ряде писем к генерал-губернатору уже начал прощупывать возможности заключения военного союза против Нгуенов. Совет Батавии уже в конце 1639 г., взвесив все за и против, пришел к выводу, что полный, разгром морской торговли Южного Вьетнама обойдется в конечном счете дешевле, чем убытки от продолжающейся конкуренции с местными купцами в Файфо. Генерал-губернатор А. ван Димен предложил Чинь Чангу прислать ему на помощь эскадру и батальон голландских солдат. В обмен на это он, однако, потребовал столько привилегий и компенсаций, что переговоры зашли в тупик [71, с. 167–169].