— Ну так поговори с ней.
— Может, — говорит Евгений, — лучше ты сходишь в школу и поговоришь с учительницей?
— При чем здесь учительница, — говорит Мадам. — Это что, учительница прогуливает уроки?
Плоды в мире Дыма — соленые. Мы бы подумали, что логичнее им быть горькими — с запашком шашлыка, костерка, гари, — сладкими, если уж пошло на дым и плоды отечества, — но с какого боку тут соль, вкус моря, слез и остроумия. (А наш знаток всего английского вспомнил бы о своих запорах, но для него это уже не актуально. Почему? Ну что вы, какие запоры у покойника. Нет, почему именно запоры? Вот черт, да потому что это слабительное — магния сульфат, английская соль. С глауберовой не спутайте, та тоже слабит. Вот черт.)
— Ты всегда считаешь, что, если у ребенка проблемы, только она сама виновата.
— Не я так считаю, а так и есть.
— Тогда я сам схожу.
— Прекрасно, — говорит Мадам, разглядывая на свет яркую спираль аккуратно срезанной кожуры. — Ты хоть знаешь, где это?
о плодах мира Тьмы
Горькие — как раз плоды мира Тьмы. Это понятно. Черный лес, неосвещенная подворотня — добросовестный источник разочарований и грусти. Как насчет того, что непроглядная ночь в головах тоже хочет быть корнем всех зол? Родная литература надорвалась, пытаясь заменить власть тьмы властью электрической лампочки. Мы не согласны. Невежество — это всего лишь скользкая дорога, на которой легко разбиться. Но не каждый разбивается. С надежной резиной, например, проскочить можно.
Это что за наворот такой? Хотите сказать, просвещение не смягчает нравы? Угу, но оно смиряет. Туземцы неплохо себя ведут, пока карательные войска повсюду расквартированы. Хорошим человеком нужно родиться, все прочие в лучшем случае научатся, в пассивной позиции, приемам дрессировки. Так; Евгений училку построил? Нет, конечно. Она его? Вот это он предусмотрел, поэтому вообще никуда не ходил. Дитя оставлено без прогулки, без сладкого, без телевизора, без Негодяева и с учебником родной литературы — карцер так карцер, по всей программе. Что они в пятом классе проходят, “Бородино”, сказки народов мира? Вот пусть почитает, как в сказках трактуется непослушание. А вы спрашиваете, с какого времени зло, немотивированное зло с человеческими глазами на человеческом лице. Каких угодно царей мира придумаешь — лишь бы не смотреть. У вас тру-ру, а у нас —турфанские рукописи. А также птички, цветики, рыба, дракон, дым, вкус соли. Нет, это невыносимо. Аристид Иванович, ради Брокгауза, расскажите как положено.
о том, откуда все взялось
Чтобы не было слишком заумно и скучно, говорит Аристид Иванович, манихеи разукрасили свою космологию восточным мифологическим орнаментом. (Говорят, их книги славились иллюстрациями.) История сотворения мира приобрела ботаническую наглядность. Вот такую: