.
То есть Жуков должен был артиллерией и пехотой сначала уничтожить немцев в ельнинском выступе и этим сделать прорыв фронта. А затем танковыми дивизиями наступать через этот прорыв на запад, выйти на железную дорогу Смоленск — Брянск (Рославль и Починок — железнодорожные станции на этой дороге) и наступать еще дальше (Хиславичи, Петровичи, это примерно в 100 км на запад от Ельни). Для чего Жукову и давались танковые дивизии.
Жуков полностью и старательно обгадил порученное ему Ставкой ВГК дело и продвинулся только до второго рубежа обороны немцев, который еще с 15 августа оборудовали заранее отошедшие на него 78-я и 137-я пехотные дивизии немцев, то есть продвинулся на запад от Ельни примерно на 15 километров. Почему?
Возможно, на это дает ответ Гальдер, который 5 сентября записал в дневнике: «Наши части сдали противнику дугу фронта у Ельни. Противник еще долгое время, после того как наши части уже были выведены, вел огонь по этим оставленным нами позициям и только тогда осторожно занял их пехотой. Скрытый отвод войск с этой дуги является неплохим достижением командования» .
То есть Жуков по пустому месту расстрелял весь запас снарядов, и вторую линию обороны немцев ему уже нечем было прорывать. Кстати, сразу за этим описанием подвига Жукова Гальдер сделал запись: «На участке 8-го армейского корпуса (9-я армия) противник снова начал яростные атаки в стиле крупных сражений, характерных для (первой) мировой войны» .
А начальник артиллерии Красной Армии генерал-полковник Н.Н. Воронов в своем докладе Сталину сообщал о применении многочисленной артиллерии, выделенной Жукову, под Ельней:
«Артиллерия занимала удаленные огневые позиции и наблюдательные пункты и почти не имела передовых наблюдательных пунктов в передовых частях пехоты. Крайняя недостаточность средств связи в артиллерии ряда дивизий (утеряно в предыдущих боях) ставила под угрозу управление огнем дивизионов и групп и вынуждала прибегать к пользованию плохо налаженной связью пехоты. Общее стремление сидеть в убежищах, землянках и т. д. не способствовало живому руководству. Многие командиры батарей, из числа недавно назначенных, были плохо подготовлены к стрельбе. Плохо организованное наблюдение мало давало данных о противнике, его огневых точках, инженерных сооружениях и т. д. Батареи много расходовали снарядов, стреляя по «надуманным заявкам пехоты», по прямым приказам пехотных, общевойсковых и старших артиллерийских командиров, часто без всякой пользы для дела, а лишь для успокоения нервов. Артиллерийская обработка рубежа проводилась, но нужных результатов не достигали. Каждый день повторяли одно и то же, ложных переносов огня не применяли и приучили противника к нашим действиям по шаблону».