– С-с-старик! Будь ты старухой – расцеловал бы!
– Ох, молодежь, молодежь, – покачал тот головой. – Когда хоть военная кампания начнется? Да и нужно-то сколько?
– Недели через три-четыре. А количество… – Задумался я: все-таки, сколько народа примет мое предложение, я не знал. – Какая у него цена?
– Пять тысяч. Рублей. И если брать больше ста единиц.
– Ого, чего так мало?
– Русские, – пожал плечами Шмитт.
Что ж, цена хорошая. А количество, хрен бы с ним, буду брать на вырост.
– Раз такая пляска, бери тысячу.
– Кха, кха, – аж закашлялся немец. – Зачем? Столько?
– Чтоб было.
– Синдзи, тебе реально сколько надо?
– Хо-о-о. Ну, штук сто.
– Вот и бери полторы сотни. К тому времени, как понадобится больше, они уже подешевеют. Да и с племянником тебя познакомлю. Будешь у него напрямую большие партии заказывать.
– Хм… тоже дело. Но все же закажи две сотни. Мне так спокойней будет.
– Ох, молодые. Вечно куда-то спешат. Боеприпасы заказывать? Ты только учти, товар придет где-то через пару недель.
– Это нормально. И да, бери по паре цинков на ствол. Если что, здесь докуплю.
– Передам. Это все?
– А что е… стоп. Раз все еще пляшем…
– Подожди. Пойдем ко мне, там все и обсудим. И запишем. А то сам знаешь, у нас, стариков, память еще та.
– Старик старику рознь. Но раз уж ты такой скромный…
* * *
Понедельник удался. В том смысле, что ничего интересного не было. И это не могло не радовать. А вот вторник мне запомнился. Начался он, как и все предыдущие вторники, а вот с первой перемены пошло-поехало.
– Сакурай, – обратилась ко мне Имубэ Каеде. Я к тому моменту даже с места встать не успел, так и сидел за своей партой.
– Староста, – поднял я голову.
– Ты выбрал себе клуб?
– Нет, – процедил я. – Все еще в поиске.
– Тогда поторопись, ты последний в нашем классе, кто не определился с выбором, – все так же бесстрастно заметила она.
– Ты так и будешь ко мне каждый день подходить?
– Если потребуется, каждую перемену, – безразлично ответила она.
– А может, я тебе просто нравлюсь? – попытался я от нее отделаться.
– Ты себе льстишь, – даже бровью не повела та в ответ. После чего развернулась и пошла в сторону своей парты.
– Староста! – повысил я голос. И, когда та обернулась, продолжил: – Все-таки я тебе нравлюсь.
На что Имубэ лишь слегка закатила глаза и покачала головой.
– Ничего у тебя не выйдет, – сказал стоявший рядом Райдон. И, видя мое непонимающее лицо, истолковал его по-своему: – У нее уже жених есть.
На его слова уже я закатил глаза и покачал головой.
– Все-то вы, аристократы, знаете.
– А то! – расправил он плечи. – Мы такие.