Жанин скорее всего права. Она прогибается назад, и я замечаю, что грудь у нее намного больше моей. Я рассказываю ей немного про Оливера, и она предлагает как-нибудь встретиться вчетвером, с ней и ее парнем-мотоциклистом.
– Давай дождемся, пока он меня поцелует, – говорю я, показывая ей номер, написанный у меня на предплечье.
Она проводит пальцем по цифрам.
– Так романтично. Он определенно хотел оставить след в твоей душе.
– Будем надеяться.
После урока английского мисс Грей отводит меня в сторону. На ней сегодня джинсы для беременных и свитер от «Гэп», которому на вид лет десять. Но отсутствие вкуса не делает ее худшим человеком. После смерти мамы я ходила в школу только из-за мисс Грей. Она подарила мне маленький ежедневник и посоветовала каждый раз, когда захочется поговорить с мамой, записывать туда свои мысли. Я ни разу не последовала ее совету, но книжечка до сих пор лежит у меня в качестве напоминания о том, что кому-то не все равно. Первые три недели я разговаривала только с ней. У мисс Грей каждый в классе чувствует себя единственным в своем роде.
Я показываю ей свои снимки.
– Это твое призвание! – театрально шепчет она.
– Мне подарили старинный фотоаппарат «Сэндс энд Хантер». Потрясающая вещь.
– Здорово. Ты бы не могла показать его в классе?
– Но он не имеет никакого отношения к английскому.
– Я сделаю исключение. Давай, это будет действительно интересно.
– Хорошо, – соглашаюсь я, – я его принесу. Но у меня к вам вопрос. Помните, я вас встретила на занятиях по йоге, на которые ходила и моя мама?
– Да, милая. Что случилось?
– По каким дням Мэрайя проводит занятия?
– По средам и пятницам в четыре. А что?
– Ничего. Просто хочу позаниматься.
Мисс Грей понимает, что я говорю не все, и странно смотрит на меня с подозрением. Я оборачиваюсь, выходя из класса, и она произносит:
– Если тебе что-то нужно, обращайся.
– Спасибо.
По дороге домой Жанин без умолку болтает, но я не слушаю. Меня куда больше интересуют цифры на руке.
Добравшись домой, я несколько минут просто держу в руках телефон, прежде чем наконец набрать написанный на руке номер. Берет трубку мама Оливера, кажется, она рада, что сыну звонит девушка. Она старается этого не показать, но ей плохо удается.
– Спасибо, что выручил меня вчера, – благодарю я Оливера, когда он берет трубку.
– Не за что. Но откуда ты возвращалась?
– Это долгая история, но звоню я тебе именно из-за этого. Ты не мог бы мне помочь? Ну, в некотором роде.
– Хорошо. Что надо делать?
Рискуя казаться смешной, я говорю:
– Тут какая-то грязная игра.
Молчание. Я продолжаю: