Он щелкает мышкой, и заставка исчезает. Фоном для рабочего стола служит афиша его последнего документального фильма. На ней изображены три пожилые женщины, сидящие на скамейке в парке. Над их седыми головами невероятно синее небо. Фильм рассказывает о несчастной любви – угадайте почему. Каждая из этих женщин была замужем пять раз. Отец потратил несколько месяцев на то, чтобы выяснить все факты их биографии.
– Как это вышло?
– Я задавал себе тот же вопрос.
Мы помолчали.
– Я безумно зол на нее, но как можно сердиться на мертвую?
– Ничего страшного. Только не копи гнев. Отпусти его.
– Как думаешь, ты еще когда-нибудь женишься?
Он серьезно смотрит на меня, желая убедиться, что я не шучу.
– Наверное, нет. Но в моей жизни случалось много такого, чего я не ожидал.
– В моей тоже.
Мне продолжает казаться, что он что-то скрывает. Видимо, придется отыскать Коула и спросить самой. Чем больше я буду знать, прежде чем услышу следующее сообщение, тем лучше.
Я подхожу к отцу и кладу руки на его сильные плечи. Некоторое время мы смотрим на этих пожилых дам, каждая из которых по-своему красива.
– Пойду спать, пожалуй, – говорю я.
– Я тоже.
Он выключает компьютер, и мы выходим из кабинета. Я направляюсь к своей комнате и слышу топот ног Тайла. Он заходит вслед за мной.
Я не из тех девочек, которые не выносят присутствия младших братьев в своей комнате. Да, это священное и неприкосновенное место, но Тайл не нарушает атмосферы. К тому же сейчас я рада любой возможности отвлечься.
– Я видел твои фотографии.
– Тайл!
– Знаю, мне туда нельзя, но я ничего не трогал. Было скучно. Я не могу постоянно смотреть телевизор.
Я улыбаюсь. Он продолжает:
– Мне понравились те, с девушкой. Но ты должна рассказать, как вы познакомились. Ты не можешь вот так подружиться с человеком, которому – сколько ей – тридцать.
Он ходит вокруг меня, а я пытаюсь придумать ответ.
– Я встретила ее у Оливера. Она подруга его мамы.
Кажется, это сработало. Он опускается на колени и чертит пальцем узоры на ковре.
– Из-за чего вы с папой поругались?
– Не из-за чего, – отвечаю я и прячусь за дверцей шкафа, чтобы переодеться в ночную рубашку.
– Мне так не показалось.
– Я могу сказать, но тогда мне придется тебя убить.
– Ха! – восклицает он в восторге от того, что я тоже начала говорить репликами из сценариев.
Я забираюсь под одеяло и выключаю свет. Красный ночник в виде паровоза отбрасывает на наши лица зловещие отблески. Мама привезла его из Италии, когда мне было лет пять. Она сказала, чтобы я, если ее нет рядом, смотрела на этот паровоз и знала, что мама в любом случае вернется. Почему все эти трогательные фразы, которые говорят родители, помогают только на время? Она всегда возвращалась, да, но где мама сейчас?