– То есть если искренне хочешь выглядеть как лягушонок Кермит – пробуй!
На этот раз рассмеялась я. Тут послышался шорох гравия. Приехал наш водитель. Я помню, как мы с мамой побежали навстречу машине. Я надеялась, что он привез Тайла, но это приехал отец. Он сбежал со съемочной площадки, чтобы побыть с нами. У него с собой был большой букет цветов для мамы и огромный леденец на палочке для меня. Я схватила сладость и забралась в гамак.
Звезды казались мириадами светлячков, и я помню это чувство безопасности, будто никто и никогда не сможет причинить мне вред. Отец и мама танцевали. Он выглядел как влюбленный мальчишка: в нем было столько надежды, его глаза так открыто смотрели на мир, и мне захотелось, чтобы меня полюбил кто-то похожий на него.
В зоопарке сегодня много посетителей, и животные явно устали от шума. Но сколько бы людей на них ни смотрело, они не станут вести себя напоказ. Как мама. Она была моделью, но не потому, что ей нравилось, когда на нее смотрят. Это просто способ заработать много денег за короткое время для того, чтобы она могла заняться тем, что ей действительно нравилось, – писать книги. Фильм по ее книге решил снять мой отец, так они и познакомились. Сначала она не желала иметь с ним дела. Даже после того как фильм был снят, она редко отвечала на его звонки. Только через несколько лет, заметив маму на вечеринке, устроенной журналом «Пейпер», отец решил, что больше ни перед чем не остановится, лишь бы завоевать ее. В течение месяца каждый день он посылал ей цветы.
И теперь, глядя, как отец стоит с тающим мороженым в руках перед клеткой с печальными львами, мне становится жаль его. Тайл сует руку под струю фонтанчика, и, пока никто не видит, я смахиваю с папиной рубашки кусочки синего колотого льда.
Когда я вернулась домой из лагеря – после того ужасного дня на причале – мы с отцом толком не понимали, как нам быть. Мы мало разговаривали, но находили утешение друг в друге. И до сих пор находим. Пожалуй, больше, чем когда-либо.
– Уже почти год, как мама умерла.
– Правда? – спрашивает он, поправляя очки.
– Ты не думаешь, что, может быть, тебе бы стоило попробовать начать с кем-нибудь встречаться? – Я чувствую себя ужасно, произнося эти слова, будто предаю свою мать. Но мне почему-то кажется, что я права, и ему, возможно, этого бы хотелось.
– Забавно, что ты об этом заговорила. – Он касается пальцем моей щеки. – У меня свидание во вторник.
– Правда? – Теперь я жалею о том, что вообще подняла эту тему. Сейчас мне хочется, чтобы сердце отца оказалось за кирпичной стеной.