— Ира, все не так уж плохо. У нас тут есть дом, дедушка завещал, есть… да все у нас есть! Ира, я прощу тебе любую глупость, только не делай еще больших глупостей, пожалуйста. И забудем этот разговор.
— Отстань, Макс… Отста-а-ань! Все, я уезжаю! Детям ничего не говори сейчас, потом как-нибудь объяснишь…
— Ира, ты делаешь страшную ошибку.
— Да-а?! А когда выходила за тебя, когда согласилась поехать в эту жуткую дыру — не делала?! Я больше не могу так, Ма-а-акс! Я просто устала от этого!
— Это серьезно?
— Да! Я не могу-у больше, не могу!
Романов тяжело вздохнул и пошел в дом за своим дипломатом. Он отказывал себе во всем, стараясь угодить жене, оправдать ее надежды. Но этого было мало, и она в конце концов ушла. Что тут скажешь? Да ничего. Был бы он Луговым, обеспечил бы Ирине и «мерседес», и норковую шубу, и поездки в Турцию. Но он был учителем в школе и думал, что главное — это любовь и любимый человек рядом. А все остальное приложится. Выходит, ошибался. В данном конкретном случае. Но слава Богу, у него остались дети. Они рядом, они его любят, и он готов ради них на все. И значит, можно жить.
Ирина уже приезжала из Краснодара и несколько раз звонила, спрашивала, как дети. Он давал им трубку, Антон говорил холодно и неохотно, а Настюшка вообще отказалась разговаривать с матерью.
Чего звонила, у нее там проблемы возникли, в Краснодаре? Хочет обратно?
Обратной дороги в любви нет, это он решил четко после ухода Ирины. И быть не может!
Романов взял свой дипломат и неторопливо зашагал к школе. Спешить было некуда, начальство не опаздывает, а всего лишь задерживается.
Между тем Луговой устал сидеть в туалете и смотреть в щель. Ничего интересного для себя он так и не увидел, дальше наблюдать за двором просто мочи не было. Павел Иванович выскочил из туалета и помчался к своей машине. Решил для себя — поручит секретарше выяснить, на работе директор школы или как.
Все просто и понятно. Водитель Гена встретил его ироничной усмешкой:
— Ну что, Павел Иванович, выследили?
— Заткнись, придурок! — рявкнул Луговой. — Не твоего ума дело, понял?! Давай вперед, на работу!
«Мерседес» стремительно сорвался с места. Гена понял, что переборщил с иронией, и старался исправиться. Не хотелось, чтобы хозяин, раздосадованный своими проблемами, уволил его. А проблемы-то дурацкие! Приревновал жену к директору школы! Да тот вообще мужик не от мира сего, его бабы не интересуют. Сам знает, сколько красивых телок пытались понравиться директору школы, да все без толку! А Луговой думал, что он запал на его престарелую жену? Дурак, да и только. Но разве можно это сказать? А вот подумать можно, кто же запретит думать как хочется? Даже Луговой это не может.