— Кто проболтался?
— Хороший вопрос!
— Черт возьми! — воскликнул Стивен, глядя на Стоуна. — Скоро у вас будет ответ? Во всей этой операции есть большой недостаток — дыра, в которую может свободно пройти корабль, через которую уходит информация! А мне не хочется жертвовать жизнью буквально накануне своего ухода с этой службы!
— Я не думал, что ты действительно уйдешь, — возразил Стоун.
— Ну хорошо. Тогда посмотришь, как я уйду после окончания этого поганого дела.
Сильвия почувствовала, что о ней совершенно забыли.
— Куда мы едем? — спросила она, наклоняясь вперед.
— Куда-нибудь подальше отсюда, — пробормотал Стивен.
— Мы же не можем вот так просто ехать, и все?
— И что вы предлагаете?
— Поехать в другой отель или, может быть, в тюрьму. — Теперь ей уже казалось, что безопаснее находиться где угодно, лишь бы за закрытыми дверями. — Это лучше, чем оставаться в открытом поле.
Стивен посмотрел в зеркало заднего вида, и их взгляды встретились. Его взгляд был очень выразителен.
— Кто-то из департамента полиции снабжает людей Гаррисона информацией. Поэтому мы должны все время двигаться, чтобы быть вне поля их зрения, иначе у вашего любовника в понедельник не окажется свидетеля обвинения.
Любовника? Сильвию чуть не стошнило. Любовник — человек, который хочет, чтобы ее сестра была убита?!
— Значит, мы будем все время ехать? — жалобно спросила она.
— Вы двое, — вмешался Стоун. И, показав жестом на обочину автомагистрали, добавил: — Позволь, я выйду.
Стивен свернул на обочину. Стоун вышел из машины, потом повернулся и просунул голову в салон джипа: Все, что тебе потребуется, ты найдешь в ящичке для перчаток. — Перевел взгляд на Сильвию, потом снова на Стивена: — Желаю вам обоим удачи!
— Да, она нам будет необходима! — буркнул охранник.
Стоун закрыл дверцу и пошел в направлении, обратном тому, куда они ехали. В мгновение ока ночь поглотила его.
— Перебирайтесь вперед, если хотите, — предложил Стивен.
Сильвия не заставила себя ждать, быстро перелезла на переднее сиденье, уселась поудобнее и застегнула ремень. Джип увеличил скорость, направляясь в неизвестное, и она поняла, что единственной преградой между ней и семьей Гаррисона, внушавшей ей ужас, был этот мужчина, сидевший рядом.
Шерн вошел в затемненный кабинет, находящийся этажом ниже роскошного номера, расположенного на самом верхнем этаже и с окнами на крышу, и напряг все свои силы. Он знал, что Мэтью Гаррисон не терпит провалов. Мэтью ненавидел в своем сыне слабость, то есть ту черту характера, которая не отвечала его требованиям. Словом, одна его половина не терпела сына. Однако это не меняло того факта, что Ник был единственным сыном — представителем семьи Гаррисонов. И его необходимо защитить любой ценой, по крайней мере, в данный момент.