Шерн беззвучно закрыл за собой дверь и вступил в полумрак кабинета. Хозяин знал, что это он. Хозяин знал все.
В темноте Шерн различил движение и уловил запах дорогой сигары. Вращающееся кресло с высокой спинкой медленно двигалось позади стола. Оно стояло у окна, выходящего на оживленную улицу, но тяжелые шторы были плотно закрыты. Дым от сигары кругами поднимался к потолку.
Шерн подошел ближе.
— Что случилось? — Голос Гаррисона в темноте прошуршал, как опавшие листья.
— Все было хорошо продумано, но план не сработал.
Кресло сделало оборот вокруг своей оси, и Шерн услышал звук втягиваемого со свистом воздуха. Кончик сигары ярко вспыхнул и осветил лицо Гаррисона. Его глаза внимательно изучали Шерна сквозь тонкие струйки дыма. Молчание становилось невыносимым. Другой бы на месте Шерна уже начал нести всякую чепуху, пытаясь оправдаться. Но Шерн не стал этого делать — он просто ждал.
Наконец Гаррисон сделал выдох и спросил:
— Мы что, ее потеряли?
— Нет, сэр. Она в поле нашего зрения. Наш человек позаботился об этом.
Гаррисон снова погрузился в молчание, а кресло снова стало медленно вращаться.
— Они еще больше усилят охрану и разобьются в лепешку.
— Не смогут.
— Ты уверен?
— Да, сэр! Клянусь вам!
— Ты сделаешь это лично! — Гаррисон встал и приблизился к Шерну вплотную. — Расчистишь эту грязь!
Шерн редко исполнял поручения Гаррисона сам, обычно перепоручал кому-нибудь другому. Однако на этот раз в нем проснулся азарт охотника.
— В последнее время в моей жизни встречается много дураков. Ты не подведешь меня?
— Клянусь вам в этом! Она уже мертва!
Джип мчался по автомагистрали посреди плоской темной равнины. Ночной мрак и тишина, казалось Сильвии, полны враждебности. Чувство заброшенности вновь охватило ее. Единственной надеждой на безопасность оставался мужчина рядом с ней, молча ведущий машину.
Она взглянула на Стивена и едва различила его профиль в скудном освещении приборной доски.
— Мы будем ехать всю ночь? — спросила она.
Сначала он ничего не ответил, и Сильвия подумала, что совершенно отрезана от мира его мыслей. Чувство одиночества, которое она испытала внутри трейлера с бельем, разрасталось с угрожающей быстротой. Она понимала, что теряет над собой управление. Это чувство она испытывала всякий раз, когда менялся их с сестрой приемный дом. Сильвии казалось, что в жизни никогда не будет места, где они смогут бросить якорь. Но с тех пор, как в их жизнь вошла Мария, это чувство ее оставило.
Наконец Стивен заговорил.
— Нет, мы просто отрываемся от тех, кто, может быть, нас преследует. Остановимся, когда я сочту расстояние безопасным.