* * *
С точки зрения работодателя, я не просто привлекательная, а просто чертовски привлекательная рабочая сила. Будь их, работодателей, воля, они бы штат формировали из таких вот, как я, одиноких баб с детьми. Это самый беспроигрышный вариант.
Во-первых, такие не отвлекаются на личную жизнь и, следовательно, всю лирическую энергию сублимируют в трудовую. Во-вторых, социальная незащищенность делает их особенно уязвимыми, поэтому ими легче манипулировать.
Им можно платить меньше: вряд ли они будут срываться с одного места ради гипотетических преимуществ на другом.
«Лучше синица в руках…» – вот их девиз. А их бабушки в схожих ситуациях еще добавляли: «Лишь бы не было войны…»
Таких можно брать практически голыми руками. Семьдесят процентов сотрудников любого учреждения страны до сих пор составляют одинокие женщины (конечно, если только это не сборная по футболу). Так говорит статистика.
По сути, эта нетребовательная рабсила – залог процветания страны в целом и отдельных личностей в частности. И я – одна из этой бесславной и бессловесной когорты.
То, что я, по случаю, профессию свою люблю, тоже, оказывается, не плюс. Для предпринимателя чрезвычайно мучительно осознавать, что платит он не только за работу, но и за удовольствие. Это противоречит его представлению о порядке вещей.
Эх, послать бы все к чертовой матери… Но есть еще сынок Ваня, который вырос и стал требовать в рацион мяса. Раньше он все больше на овощи налегал, а теперь вот полюбил мясо и исключительно в виде шашлыка. Видно, гены начали сказываться. И еще ему нравится одежда из хороших магазинов, а не с вещевых рынков. Про подозрительную курточку он высказывается односложно: «Не надену».
Интересно, может, у него в роду были князья? Мысль об этом резко повышает мою самооценку. Надо будет поинтересоваться при случае у Ираклия.
В первых числах ноября у нас с подругами № 1 и подругой Маней традиционный тематический девичник.
Каждый год в это время года на пороге моего дома появляется человек, похожий на героев фильмов Георгия Данелия, и вручает большую сумку с гостинцами. В сумке – трехлитровая бутыль с молодым вином, зелень, сыр, аджика, ореховое варенье и сушеные фрукты на всю зиму. Неделю или больше я хожу по дому как больная, вдыхая эти въевшиеся в подсознание запахи. В такие дни меня лучше не беспокоить по пустякам и не раздражать.
На этот раз в сумке оказался еще и жареный поросенок. Сбор назначен на другой же день.
Первые два литра распиваются под вздохи и ностальгические воспоминания. Я даже достаю из шкафа стреляные гильзы, свидетельство моего героического прошлого, и пересыпаю их из ладони в ладонь, как песок.