За три дня до отъезда, еще не успев привыкнуть к скрипу расшатанных половиц в новом жилье, ветру, задувающему в щели между оконными рамами, и отсутствию соседей, поскольку она так и не решила, можно ли считать соседями двух бомжеватого вида стариков – мужа и жену, ютившихся в развалюхе неподалеку, – Айдан вспомнила про адрес, который дал ей Сережа, села в автобус и поехала в город.
Дом, в котором жила мать Костика, находился через две улицы от их бывшего дома. На звонок сперва никто долго не отзывался. Потом послышался звук, точно упала сетка с пустыми бутылками, а потом хриплый женский голос спросил, чего надо. Пока Айдан собиралась с ответом, дверь распахнулась. На пороге стояла пьяная женщина с плоским лицом и сожженными пергидролем короткими волосами.
– Жорка, ты глянь, цыганва наглая уже по домам шляется! – крикнула женщина вглубь квартиры и захлопнула дверь перед самым носом Айдан.
Повторять попытку Айдан не стала, а, спустившись вниз, показала бумажку с адресом двум женщинам, стоявшим у подъезда. Все сходилось. Получалось, что та женщина и есть мать Костика. Наличие у хронической пьяницы Тоньки сына, служащего в армии, подтвердили и соседки. Подтвердили они также и наличие «хахаля Жорки», «нарисовавшегося» сразу, как только «Костика забрили». С этой информацией Айдан и вернулась домой.
На сей раз поехала Айдан одна. Остановилась у той же хозяйки, которая ретиво взялась помогать во всех хождениях «по начальству», чем напомнила Айдан недоброй памяти востроносую агентшу.
Кажется, дело с санчастью слаживалось. И не столько из-за денег, которые Айдан, пряча глаза, оставляла в каких-то кабинетах, сколько из-за Сережиной ноги. Нога болела теперь так, что он начал ее слегка подволакивать. Заминка получилась в другом.
Черно глядя перед собой, Сережа заявил, что в санчасть он отправится только с другом, потому что без него маленького заикающегося Костика «деды совсем забьют».
Айдан побелела сквозь всю смуглоту и схватилась за свои густо крашенные, но уже на два пальца седые возле корней волосы. Никакие ее мольбы и увещеванья не действовали. Тогда она пошла на почту и послала телеграмму Леночке со Степанидой с просьбой выслать еще столько же денег, срочно, телеграфным переводом.
Через два дня пришли деньги, а через месяц и Сережа, и Костик вернулись домой.
Диагноз, с которым комиссовали Сережу, не требовал никакого выкупа. С таким диагнозом его должны были комиссовать еще месяца три назад. А врач питерской нейрохирургической клиники, куда Сереже дали направление из районной больницы, где работала Айдан, сказал, покачав крупной лысеющей головой, что настоящий диагноз гораздо серьезнее и хорошо бы на этих вояк еще и в суд подать.