«Точка Боркманна? — подумал он. — О ней когда-то говорил комиссар. Может, количество на самом деле давно перешло в качество? А я этого просто не заметил. Не известно ли мне уже то, что нужно знать? Не находится ли (и прячется) ответ… ответы… где-то внутри огромного материала расследования? Возможно. А возможно, нет. Как же это определить? Как всегда, при помощи интуиции? Черт побери».
Чуть позже, в воскресенье вечером, все собрались для обсуждения. Памятуя обещание Хиллера ничего не пожалеть, Рейнхарт закупил для совещания четыре бутылки вина и два бутербродных торта. Поскольку речь шла о всего лишь шести сотрудниках, он считал, что выполнил указание начальника полиции — задействовать все ресурсы — на редкость обстоятельно.
Даже Роот оказался не в силах доесть оставшуюся половину бутербродного торта.
Обладая количеством, всегда можно произвести подсчеты, чем они и занялись.
За два с половиной дня шесть полицейских допросили сто восемьдесят девять врачей. Сто двадцать мужчин и шестьдесят девять женщин.
Никто из опрошенных (как мужчин, так и женщин) не признался, что убил медсестру Веру Миллер или хотя бы состоял с ней в интимных отношениях.
Никто не указал на кого-либо другого как на вероятного кандидата (в силу так называемой корпоративной солидарности или нет — неизвестно). Даже в порядке догадки, так что Рейнхарту не потребовалось оценивать этический аспект этой уловки, за что он, в общем-то, был благодарен.
Во время бесед ни у кого из оперов не возникло явных подозрений — во всяком случае, относительно того, что их интересовало. Если бы комиссару Рейнхарту захотелось проверить суждения своих подчиненных, ему достаточно было бы прослушать пленки. При условии, что он удовольствуется однократным прослушиванием каждого допроса, он, вероятно, справится приблизительно за пятьдесят два часа.
Не считая перерывов для смены пленок, посещений туалета и сна. На фоне съеденного бутербродного торта он считал, что без перерывов на еду сможет обойтись.
— Не слишком много, — заметил Роот. — Я имею в виду результаты.
— Никогда еще столь немногим не приходилось благодарить столь многих за такую малость, — суммировал Рейнхарт. — Черт подери! Сколько у нас осталось?
— Двадцать два, — сообщил Юнг, изучая список. — Пятеро в отъезде, шестеро в отпусках, девять в краткосрочных отпусках и отсутствуют… семеро больны, а одна через полчаса родит.
— Не следует ли ее тоже записать в больные? — поинтересовался Роот.
— В любом случае, это не отпуск, — заметила Морено.
Имелось еще одно упражнение в счете с чуть меньшим количеством неизвестных — так называемый след Эдиты Фишер. Морено и Юнг, вместе отвечавшие за новую больницу Румфорд, узнали, в какой именно день Вера Миллер приезжала туда с пациенткой, страдавшей эмфиземой легких. А также какие именно врачи-мужчины находились в тот день на работе и в каких отделениях… К сожалению, Вера Миллер успела еще пообедать в столовой для персонала, где, в принципе, могла встретиться с кем угодно, но в результате всех усилий количество докторов все равно получалось относительно небольшим.