— Может, сходишь и позвонишь? — спросил он Морено.
— Особого желания не испытываю, — ответила она. — Похоже, большого смысла в этом нет.
Тем не менее она выбралась из машины и подошла к двери. Нажала на кнопку звонка и подождала полминуты. Снова нажала. Ничего не произошло. Она вернулась к Рейнхарту, который стоял возле машины и курил, повернув из-за дождя трубку вверх ногами.
— Что будем делать? — спросила Морено.
— Завтра утром проведем обыск, — решил Рейнхарт. — У него есть двенадцать часов на то, чтобы объявиться.
Они залезли в машину и стали выбираться из пригорода.
31
— Кто? — переспросил старший констебль Клемпье, уронив газету на пол. — Надо же… я хочу сказать, доброе утро, комиссар!
Он встал и торжественно поклонился.
— Нет, его нет, но я две секунды назад видел в коридоре Краузе. Позвать его?
Он высунул голову в коридор и сумел привлечь внимание стажера Краузе.
— Комиссар, — прошипел он, когда Краузе приблизился. — В телефоне… комиссар!
Краузе зашел и взял трубку:
— Это Краузе. Доброе утро, комиссар… да, в чем состоит дело?
В течение минуты он слушал и записывал. Потом пожелал удачного дня и положил трубку.
— Что он хотел? — поинтересовался Клемпье, почесав указательным пальцем в ухе.
— Ничего такого, что бы касалось тебя, — ответил Краузе и вышел.
«Чертов зазнайка, — подумал Клемпье. — Вот и помогай людям после этого».
Получение разрешения на обыск дома заняло часа два, но в десять все были на месте, перед домом 17 на Малгерстраат. Рейнхарт, Морено, Юнг, а также автомобиль с криминалистами и оборудованием на четверть миллиона гульденов. Рейнхарт посчитал, что если уж проводить обыск, то лучше делать это обстоятельно. Начиная с половины седьмого он набирал номер Клаусена дважды в час; Роота, де Бриса и Боллмерта отправили в больницу Румфорд для сбора дополнительных сведений. Дождь прекратился десять минут назад. Все было готово для глобального прорыва.
— При дневном свете все это смотрится получше, — сказал Рейнхарт. — Начнем.
Один из криминалистов за тридцать секунд вскрыл замок, и Рейнхарт вошел первым. Осмотрелся. На первом этаже — прихожая, кухня и большая гостиная. Все выглядело совершенно обычным: не слишком прибрано, в мойке на кухне несколько немытых чашек, стаканов и приборов. Гостиная с мягкой мебелью, книжными полками из тика, музыкальным центром и солидным шкафом, как ему подумалось, из мореного дуба. Телевизор без видео, с заметным слоем пыли. На столике из дымчатого стекла стояло блюдо с тремя яблоками и несколькими унылого вида виноградинами. На полу, рядом с одним из кресел, лежала раскрытая газета «Ниуэ Блат» от четверга прошлой недели.