— Шантажисты редко бывают симпатичными, — заметил Ван Вейтерен.
— Верно, — согласился Рейнхарт. — Как бы то ни было, он посылает вашего сына в тот вторник в Диккен, чтобы забрать деньги. Не знаю, знаком ли вам Келлер, но он пару лет занимался Эрихом в качестве социального куратора… далеко не факт, что Эриху обещали заплатить. Возможно, Келлер каким-то образом держал его на крючке. Клаусен не знает, кто именно его шантажирует, у него на совести уже имеется одна жизнь, и он не хочет попасть от кого-то в зависимость. Он убивает Эриха в полной уверенности, что убивает шантажиста.
Он умолк. Прошло пять секунд, показавшиеся Рейнхарту пятью годами. Потом Ван Вейтерен кивком велел ему продолжать.
— Далее следует убийство Веры Миллер. О нем вы тоже хотите услышать?
— Разумеется.
— Почему Клаусен ее тоже убил, я не знаю, но это должно быть как-то связано с Келлером и Эрихом. Клаусен и Вера Миллер состояли в любовной связи, начавшейся относительно недавно. Ну, мы постепенно стали понимать что к чему. Благодаря вам, у нас появились мотив — шантаж — и Арон Келлер; самое отвратительное, что мы вступили в действие слишком поздно. В прошлый четверг или в пятницу что-то явно произошло… вероятно, Клаусену подошло время платить по-крупному. Он получил в банке заем, снял двести двадцать тысяч наличными, после чего бесследно исчез.
— Исчез? — переспросил Ван Вейтерен.
— Мы прекрасно понимаем, что это может означать, — сухо констатировал Рейнхарт. — Предположить, что произошло, нетрудно. Арон Келлер в субботу улетел в Нью-Йорк. В гостинице, где он снял номер, его нет, мы обменялись с ними несколькими факсами. Где находится Клаусен, нам неизвестно. Никаких следов, но он, судя по всему, не сбежал. Паспорт и даже бумажник остались лежать у него дома. У меня есть, собственно, только одна теория… что Келлер его прикончил. Убил его и где-нибудь закопал. Сожалею, но боюсь, что… боюсь, что вам не удастся встретиться с убийцей сына с глазу на глаз.
Ван Вейтерен отпил глоток пива и посмотрел в окно. Прошло полминуты.
— Нам остается надеяться на то, что мы постепенно отыщем его тело, — сказал Рейнхарт, сам толком не понимая, зачем он это говорит. Будто в его словах содержалось какое-то утешение. Получить возможность увидеть тело человека, убившего твоего сына? Абсурд. Чудовищно.
Ван Вейтерен не ответил. Рейнхарт рассматривал собственные руки, мучительно пытаясь подобрать слова.
— У меня есть его фотография, — под конец проговорил он. — Если хотите, можете на нее взглянуть. Кстати, и на Келлера тоже.