Риф, или Там, где разбивается счастье (Уортон) - страница 4

На четвертый день непредвиденное событие опрокинуло все его расчеты. Вынужденная вернуться в город по случаю прибытия в Англию матери мужа, она лишила Дарроу шанса, на который он рассчитывал, и теперь он ругал себя медлительным растяпой. Тем не менее его разочарование смягчалось уверенностью, что они снова будут вместе прежде, чем она уедет во Францию, и больше того, увидятся в Лондоне. Однако обстановка изменилась под влиянием обстоятельств. Он не мог сказать, что она избегала его или была хотя бы чуть менее рада видеть, но она была с головой погружена в семейные дела, и, как он считал, предалась им с несколько излишней готовностью.

Как Дарроу вскоре стало ясно, маркизе де Шантель была свойственна та же мягкая тирания, что и покойному мистеру Литу, — некое подобие показного самоуничижения, перед которым сдавались все окружающие. Возможно, тень присутствия этой дамы — вездесущая даже во время ее кратких исчезновений — подавляла миссис Лит, заставляла ее молчать. Кроме того, озабоченность миссис Лит вызывал пасынок, которого вскоре после окончания Гарварда спасли от бурной любовной истории и который наконец, через несколько месяцев угрюмого ничегонеделанья, уступил настоятельному совету мачехи пройти дополнительный годичный курс обучения в Оксфорде. Она раз или два ездила проведать его, остальные ее дни были до предела заняты семейными делами: поисками, как она выразилась, «платьиц и гувернантки» для своей маленькой дочки, которую оставила во Франции, а в свободные часы она сопровождала свекровь в долгих походах по магазинам. Тем не менее, когда ей удавалось ненадолго вырваться на волю, у Дарроу был неизменный час, чтобы почувствовать, что она наслаждается покоем под защитой его преданности, отрешившись от всех дел; и в последний вечер, в театре, между тенью маркизы и ни о чем не подозревавшего Оуэна, у них произошел почти решающий разговор.

Сейчас, сквозь вой ветра в ушах, Дарроу слышалось насмешливое эхо ее телеграммы: «Непредвиденные затруднения». Он понимал, что при такой жизни, как у миссис Лит, одновременно столь упорядоченной и столь открытой, ничтожный пустяк может представляться значительным «затруднением». Однако, даже с поправкой — настолько беспристрастной, насколько позволяло его душевное состояние, — на пребывание под одной крышей со свекровью постоянно, а с пасынком периодически, ее судьба подразумевала оказывать им сотни мелких услуг, обыкновенно несовместных со свободой вдовства, и даже при этом трудно было не думать, что исключительная изобретательность, порожденная подобными условиями, поможет ей найти выход. Нет, каким бы ни было ее «объяснение», оно в данном случае могло быть всего лишь отговоркой — если не склоняться к менее лестной альтернативе, что тут сгодилась бы любая причина, дабы отсрочить его приезд! Несомненно, если ее столь радостное узнавание означало то, что он предполагал, она не могла во второй раз за несколько недель с такой покорностью примириться с крахом их планов — крахом, который, учитывая его служебные обязанности, мог отсрочить возможность увидеться на долгие месяцы, и она это знала.