Страшно, когда новые слова. Новые числа в анализах.
Страшно, когда старые слова произносятся с опущенными глазами.
– Кстати, тихоня. Есть информация, что измотали тебя не только ноги, – сказала Мовчан непонятным тоном. Я отвела взгляд от корзины и увидела на ее лице любопытство.
И улыбку.
– В принципе, я могу даже не спрашивать, с кем у тебя был секс. Но Соня, дорогая моя, двадцать первый век на дворе, и пользоваться смазками…
В ушах нарастал звон, милостиво скрадывая остальное. Я помнила прошлый вечер во вспышках черного, в толчках боли. Я видела потолок сквозь эти вспышки, я смотрела только вверх.
«Могу даже не спрашивать», – вдруг вспомнила я и снова подняла взгляд. Доктор Мовчан уверена, что я спала с Куарэ. Мне не хотелось разбираться в том, что я чувствую по этому поводу, поэтому я встала.
– Доктор Мовчан, я не хотела бы обсуждать эту тему.
Плохо. Очень быстро. Слишком взволновано.
Слишком широкая улыбка в ответ:
– Как скажешь, родная моя. Но если вдруг…
Я повернулась к двери, и выход стал немного ближе. Я уходила от проблемы – новой проблемы. У меня был шанс сказать правду, сделать что-то проще, что-то сложнее, но это – еще одно погружение в память о вчерашнем.
Мне нужно было подумать, пускай встретиться с памятью, – но наедине.
К боли, обиде, к возврату в прошлое примешивалось горькое ощущение: я неумолимо запутывалась, тонула в обстоятельствах, которые навязал мне Кристиан.
«Идеальный больной».
Джоан.
«Соня, давай разогреем вино…»
Кристиан.
«Его власть над тобой вот здесь». Мягкий толчок в лоб.
Куарэ. Директор Куарэ.
«Соня, какой позор, как ты могла!»
«Он принуждал тебя? – Нет».
Голоса из прошлого.
Я сидела на скамье в парке и смотрела на навершие трости. Короткая черная ручка, матовый блеск, почти незаметный в этом шепоте серости, который сеется с неба. Тихо шумел парк, в облаках снова что-то менялось – с одного оттенка серого на другой. Я ворошила тростью листья, ворошила свою память.
Келсо. Ему присвоили высокий статус в «Соул» – по словам Джоан. Настолько высокий, что директор принял его – после всего, что сделал Кристиан в НИИ «Нойзильбер». Настолько высокий, что Серж Куарэ даже не стал со мной о нем говорить.
Листья под ногами закончились. Я поискала глазами беглецов и пересела левее, к краю скамьи.
На самом деле я придумывала отговорки, вспоминала их, потому что заявить на Кристиана я бы все равно не могла.
Достаточно вспомнить его открытую улыбку.
Достаточно помнить о прошлом.
Я встала, и сразу стал виден учебный корпус. Мне нужна была Анастасия Мовчан – второй подвальный этаж. Я попрошу ее ни с кем – в особенности с Куарэ – не обсуждать наш предполагаемый секс. Осталось только додумать детали.