– Видишь ли, Витглиц. Доктор Малкольм вздула нашего физрука на тренировке, и милаш Ю публично провозгласил ее новой богиней лицея. Анклав недоволен.
– Конклав, неуч, – сказала Мэри. – Dear Lord! Причем здесь Джин Ким?! Ты как-то так ловко перевел все на личности…
– А, это я перевел? – ухмыльнулся Константин. – Грудь – сабж безличный, как же, знаю.
Майя спрыгнула со стола и приняла драматическую позу:
– Внимание, сейчас мы услышим мужскую… Нет, геймерскую версию красоты женской груди!
У нее неприятный голос – звонкий, задорный. Он освещал комнату резкими вспышками, которые умело били в цель: я почти не видела Митникова.
– Да, да. Ухожу уже, – сказал тот. – Все остальное вы и без меня обсудите.
– Нельзя ему трезветь, – вздохнула Линда, когда за Константином закрылась дверь. – Такой злой – ужас. Моим мальчикам дал контрольные пятого уровня. Они с ним вроде в игре что-то не поделили.
– Ah yes, virtuality, – сказала Мэри, закатила глаза и вернулась к работе.
Все еще слышался шум, кажется, даже раз обратились ко мне, но мир вдруг сузился до размеров экрана. Я заканчивала сценарий, я могла уйти, но за дверью учительской был темный коридор, а потом – длинная лестница, а потом – холл. Скрипучий парк, и дверь, которую мне придется открыть.
Мне очень хотелось, чтобы у учительской меня ждали.
«Уйдите, Куарэ. Пожалуйста».
Наверное, так я впервые пожалела о секундной слабости: сидя в шумной учительской, наедине с мыслями, страхами и сценарием к мрачному празднику.
Я встала и начала собираться.
Никто не видел нового проводника. Никто не обсуждал его. Он был нигде, но я твердо знала: Кристиан в лицее, он никуда не уехал, он не под стражей. Я не хотела думать, чем он занят – я просто чувствовала его.
Собственно, за тем он и пришел ко мне: чтобы я чувствовала.
Я закрыла за собой дверь, не прощаясь. В сыром воздухе коридора плыло сияние редких ламп: учебный этаж был пуст, свет здесь гасили рано. Звук трости утонул в мягком линолеуме. Я чувствовала себя ослепшей, и это подстегнуло страх. Он сочился из-под потолка, из приоткрытых классов, его было так много, что я вдруг захотела стать тенью.
Это так просто – облако дыма, рывок сквозь этажи. Выход.
Выбор был прост: боль или страх.
В кармане вздрогнул мобильный, а пока я тянулась к нему, – и еще раз. Ладонь была липкой, горячей, и прохладный пластик стал недолгим спасением.
<Простите, Витглиц. Мы можем поговорить? Анатоль Куарэ.>
Я нашла пальцем кнопку ответа, но потом увидела второе сообщение – еще один неизвестный номер.
<Иди домой спокойно.:-* >
* * *