Много говорит. Небрит. Звук рации убран.
Вестовые вокруг укреппункта курят, снабжение организовано слабо.
Вывод: некомпетентен.
– Расстреляйте каждого третьего, сэр.
– Ч… Что?!
– Виновата, сэр. Я пошутила. Дайте мне пять «страйкеров» и пятьдесят человек.
Огромная котловина, ставшая лагерем. Тринадцать условных ядер, не горят костры у северной окраины – первая вероятная цель. Горизонт полыхает. Полковник смотрит на мою задницу.
– Здесь кризис, лейтенант. Я звоню в штаб, они ошиблись.
Он хрипит. Поражение голосовых связок. Курит? Нет. Сорвал? Возможно. Среднее звуковое давление в лагере беженцев… Восемьдесят децибел. Сорвал.
Здание на западе должно быть занято, но там почти никто не шевелится – вторая цель. Это экстремисты из «Скарабеев»: не умеют не прятаться, не умеют рассредоточиваться. Идиоты. Пока модель оправдывается.
– Именно кризис, полковник. Именно не учения. Именно поэтому здесь я.
* * *
– Второй тест – второй результат. Кадет Малкольм, вы издеваетесь?
– Никак нет, сэр!
– Держите третий бланк. И будьте добры сделать так, чтобы я получил релевантные показатели.
– Сэр, да, сэр!
– Есть вопросы, кадет?
– Так точно! Если и третий тест получится иным, сэр?
– Вы шизоид, кадет Малкольм?
– Никак нет, сэр!
– Тогда напишите этот тест. Нельзя менять темперамент, как перчатки, кадет.
– Понимаю, сэр.
«Можно!»
* * *
– Слушай, Малкольм, это все странно.
– М?
– Я проиграл тебе спарринг, а на тактическом планировании ты…
– Положи руку вот сюда.
– Э-э…
– Ты неудачник. И ты сейчас держишь меня за грудь. Нравится?
– Э, д-да.
«Идиот».
* * *
– Мам, ты не умеешь смотреть. Он просто хочет твои деньги, понимаешь?
– Послушай, Джоан, я понимаю, что ты скучаешь по папе, но Майкл…
– Папа ушел сам. К другой. И при этом он отсудил у нас…
– Замолчи, Джоан! Ты меня пугаешь!
Я сама. Я сама себя пугаю.
– Джоан… Мы с отцом хотели, чтобы ты выросла самой умной, самой способной, но… Ты точно не хочешь пойти поиграть? Другие дети в пять лет…
– С кем?
Штора похожа… Не знаю, на что она похожа. А мама похожа на испуганную женщину. В этом свете у нее два подбородка, но ей не нужно это знать.
Мне и самой не нужно это знать. Во всяком случае, так говорят.
* * *
Ну же… Давай.
Келсо на прицеле – моя мечта. Он подаст жалобу, и, если успеет, я получу взыскание.
Значит, он не успеет.
Ненавижу. И страх его ненавижу. И издевку.
И соображай уже быстрее, Соня.
* * *
Я ошиблась.
Ее память оказалась не идеальна: я видела стыки и швы, видела, где гнулись целые ветви воспоминаний. Закрашенные по-разному, иначе звучащие, странные и неправильные, но неправильные по-особому.