Рим, 10 февраля 1945. 23 часа
Сколько Волков ни бродил по Риму - и при Муссолини, и при американцах - он никак не мог составить собственное представление об этом городе. Рим ускользал он него, отгораживаясь фасадами: лживыми, как и повсюду. Но в Москве, в Лондоне, в Вашингтоне, в Берлине он легко проникал за фасады, добираясь до души, до сути; здесь сделать это почему-то не удавалось. Это при том, что Рим, как никакой другой город, отражал в себе Асгард, Амаравати, Хайлэнд, Хохланд, Рай, Хэвен, - жалкие условные обозначения, не несущие в себе ничего, тем более - имени: Нет, имя у единого верхнего города, конечно же, было: Салем. Но им не пользовались уже давно, может быть, с тех пор, как внизу одно за другим стали появляться высокомерные убогие селения, ложные Салемы, осквернившие собой это сакральное сочетание звуков. И потому говорили: Верх. Или: Хохланд. Или: Амаравати: Или - Рай. Смешно, подумал Волков. Знали бы вы: Джино ждал его на Испанской лестнице - на двадцатой ступеньке сверху. - Не поможете ли вы раскурить мне эту проклятую верблюжью сигарету? обратился к нему Волков. - Вас не смутит, что зажигалка немецкая? - голос Джино звучал насмешливо и очень спокойно. - Попробуем скрестить немца с верблюдицей и посмотрим, что получится: Волков погрузил кончик сигареты в желтый огонек. - А теперь угости и меня, - сказал Джино. - Держи всю пачку, - сказал Волков. - Ты же знаешь, я почти не курю. - За войну твои привычки могли измениться: - Некоторые. Эта осталась. Как ты? В форме? - Вполне. - Наверху бываешь? - Живу. - Кем? Джино хмыкнул. Сунул в зубы сигарету, закурил, жадно затянулся. - Я там жиголо. В большом дансинге на побережье. - Серьезно? Никогда не думал, что ты сумеешь научиться танцевать. Чувство ритма: Оба негромко хохотнули. Это была старая, смешная и довольно сальная история. - Научился: жить захочешь, и не такому научишься. А ты хочешь мне что-то предложить? - Да. - Можешь сказать? - В общих чертах. Убрать группу немцев. Из ближайшего окружения Гиммлера. - Большая группа? - От десяти до сорока голов. - Можно попробовать. А кто они? - Я же говорю: ближайшее окружение Гиммлера. - Это я понял. Кто они? - Штаб переговорщиков. Во главе с Зеботтендорфом. - Каких еще переговорщиков? - Гиммлер ведет переговоры одновременно со Сталиным и с Рузвельтом - при этом одновременно наверху и внизу. Внешняя цель переговоров: сохранение нижней Германии и германского влияния на Верх. Скрытая цель: воцарение Гиммлера ценой выдачи Гитлера. Истинная цель: устроить наверху встречу Гиммлера, Сталина и Рузвельта - и уничтожить всех троих. - Так: А Зеботендорф - это кто? - Общество Туле, если помнишь. Ближайший друг Гесса. Некоторое время был директором "Аненэрбе". Очень опасен: Теперь тонкость. Заметая следы, мы должны будем сделать вид, что грохнули немцев по ошибке или за компанию, а на самом деле целью нашей была американская делегация. То есть бить придется во время их встречи. - Где будут идти переговоры? - Пока еще не знаю. Но мои люди установят это вовремя: - Хотя бы сектор. - Я думаю, это будет лес Броселианда. - Лучшее место для таких переговоров: - Джино был саркастичен. - Вот именно. Сколько у тебя людей? И - что за люди? - Четыре пятерки. Все - бывшие партизаны, диверсанты. Ребята что надо. - Хорошо. Дня через три устроишь мне встречу наверху с капитанами пятерок. Я тебе сообщу, когда и где точно. Значит, говоришь, дансинг: Ну, ты молодец. Джино промолчал. В одну затяжку высосал сигарету и тут же поджег новую.