– Что ты имеешь в виду?
– Да что угодно!
– Видел я как-то одного мерина… – Уэстфилд обхватил ладонями бокал, согревая напиток своим теплом. – В конюшнях Таттерсолла. Но я предложил слишком низкую цену, а потом мучился несколько недель. Если бы мне снова подвернулся шанс, я уже не стал бы так осторожничать.
– Ты был одержим этой лошадью?
– Не сказал бы этого, но я потом наблюдал за ней на бегах. Прекрасное животное. Глядя на него, я представлял, как замечательно мы смотрелись бы вместе.
– Ты и до сих пор сожалеешь о потере?
– Время от времени. – Граф пожал плечами. – Но не слишком часто. Это ведь было довольно давно. И я себе говорю, что с этим животным было что-то не так и я раскаялся бы, если бы стал на нем ездить. В противном случае судьба уж точно отдала бы его мне.
– Я не верю в судьбу. Мы сами выбираем свой путь. – Джаспер крепко потер подбородок, рассеянно отметив, что ему пора побриться. Вечер едва начинался, а его кожа уже не гладкая. И он может поцарапать Элизу, когда поцелует ее.
Если она действительно придет…
– Но конечно, мой случай не идет в сравнение с твоим, – сказал Уэстфилд. – Твоя потребность сродни сильной жажде, ведь так?
– Жажда… Ну да. – Было совершенно ясно, что граф относит слова Джаспера на счет его стремления к мести, а не страсти к Элизе. Но поправлять его было незачем. – Да, можно и так сказать.
Развернувшись в кресле, граф допил остатки бренди.
– Ты и дальше можешь рассчитывать на меня, пока не отомстишь, – заверил он. – Я твердо намерен не бросать тебя одного, нравится это тебе или нет.
Прекрасно зная Джаспера, граф понимал, как неприятно тому зависеть от кого бы то ни было.
– Я и так уже кругом тебе обязан. Ничего так не желаю, как завладеть тем поместьем.
– Я всего лишь служу тебе ширмой, – мрачно улыбнулся Уэстфилд. – Ведь это ты перехватывал ценные бумаги, которые могли его спасти, ты нанимал опытных картежников, способных его обыграть. Год за годом ты трудился без устали, чтобы заработать как можно больше денег и все их бросить на уничтожение Монтегю. Напоминай мне почаще, что тебя не следует злить. Со своими врагами ты уж слишком нелюбезен.
– А ты слишком благородный человек для того, чтобы разозлить меня настолько сильно, – ответил Джаспер и с улыбкой повторил: – Нравится тебе это или нет.
– Бог ты мой, только не говори ничего такого при посторонних! – Уэстфилд посмотрел на часы. – Мне вернуться в десять, чтобы начать нашу слежку за мисс Мартин?
Джаспер мысленно прикинул время: был шестой час.
– Лучше в одиннадцать, если ты не против.
– От меня ты протестов не услышишь, – заявил Уэстфилд, направляясь к двери. – Хотя за последние дни я ни с одной женщиной не проводил столько времени, сколько с тобой. А ведь по части привлекательности тебе до них далеко! Только не обижайся.