Я везу нас вверх и вниз по знакомым с малых лет дорожкам, показываю Кэшу разные места, которые, как я думаю, могут его заинтересовать. Он задает несколько уместных и тонких вопросов, не оставляя у меня сомнений в том, что по умственным способностям не уступает Нэшу.
Умный и красивый. Черт его возьми.
Кэш помогает мне искать овец с ягнятами. Несколько раз он показывает на тех, которые родились весной. Кэш не провел рядом с овцами всю жизнь и не может с первого взгляда определить по внешнему виду разницу в возрасте ягнят. Но я различаю их сразу.
В конце объезда мы обнаруживаем семерых ягнят, родившихся в конце сезона. Это результат активных действий Рэмбо, одного из наших баранов. Ему в очередной раз удалось сбежать из загона и добраться до овечек. Как правило, отец следит за тем, чтобы овцы спаривались в определенные месяцы, тогда ягнята появляются весной. Но время от времени случаются всякие сюрпризы, и список детенышей неожиданно пополняется.
Я сделала запись о каждом найденном ягненке. Отец рассчитывал, что их будет штук семь или девять. О чем это говорит? Или мы найдем еще двоих завтра, или где-нибудь обнаружатся мертвые.
Хоть мне это и не в новинку, сердце все равно сжимается. Ничего нет хуже, чем терять ягнят.
На обратном пути мы видим еще двух собак и ламу по имени Педро. Конечно, Кэш отпускает шуточки по поводу каждого животного. Я безудержно хохочу от каждого остроумного замечания.
Что-то я сегодня слишком беспечна. Это меня беспокоит. Несмотря на все предполагаемые опасности, я все сильнее увлекаюсь Кэшем. Это как смотреть на горизонт и видеть, что область новых чувств лежит там, за ним. Вместе со зловещими грозовыми тучами. Для меня это было бы слишком просто – представить, как в один прекрасный день мы с Кэшем вступаем во владение фермой. Вместе.
Начать так думать – это настоящая катастрофа.
Вместо того чтобы ехать домой, я везу нас к северному амбару. Играть с Соломоном на каждой остановке – грязное дело, потому что он грязный пес. Плюс езда по высокой траве накладывает на один слой грязи новый, потому что оттуда выскакивают букашки-таракашки и летит всякий сор.
Поэтому я рулю к амбару, где мы можем помыться. Это ближайшее место с проточной водой.
Я даю Кэшу освежиться первым. Потом умываюсь сама: ополоснув лицо и руки, смачиваю водой бумажное полотенце, чтобы обтереться им, – провожу по груди и шее, потом снизу вверх по рукам.
Покончив с обтиранием, я собираюсь выбросить полотенце в мусорный бак и вижу Кэша, который наблюдает за мной. Он стоит, прислонившись спиной к стене, и, сложив руки на груди, смотрит на меня. Улыбки на лице нет, но это выражение постепенно становится мне знакомым: жар в глазах, темный, опасный взгляд, который способен испепелить меня, если я не проявлю осторожность.