— Короче, такие дела, Епифан, — сказал Болт, усаживаясь в кресло. — Ты расширяешься, надо больше платить. Две тысячи баксов с точки. Это слово Канарца.
Савик стоял рядом с Болтом, поигрывая тяжелой связкой ключей, давал понять, что может и ударить этой связкой в случае чего.
— Расширяюсь, да, но на это только деньги уходят, а прибыли пока нет, — спокойно сказал Епифанов. — Когда будет, тогда и поговорим. Но вряд ли она увеличится в два раза. Понятно, что я имею в виду, да?
— Канарец сказал — две тысячи баксов. С этого месяца, — нехотя произнес Болт.
Савик согласно кивнул.
— С каких прибылей? Пусть Канарец сам придет, потолкуем. Глупо резать курицу, которая несет яйца, так ведь? Я исправно плачу вам, буду получать больше — буду больше платить. Но пока что я только трачу деньги на расширение производства.
— А нам плевать на это, — сказал Савик и в подтверждение своих слов плюнул на пол, растер грязной кроссовкой и, растянув толстые губы в наглой усмешке, уставился на Епифанова.
Такие вещи и прежде случались, и приходилось терпеть, чувствуя себя ничтожеством, но сегодня терпение Епифанова лопнуло.
— В морду хочешь? — негромко спросил он.
Тут же мелькнула мысль, что не нужно было бы, но сразу исчезла. Не извиняться же перед этими ублюдками! Либо Канарец поймет его, либо… Нужно будет подумать о другой «крыше», более толковой.
— Чего-чего-о? — протянул Болт, приподнимаясь. — Чё ты вякнул, козел?
— Что слышал, — жестко сказал Епифанов. — Я еще в юности посещал всякие запрещенные секции и шею могу сломать любому из вас или сразу обоим. Желаете?
— Ты чё базаришь, Епифан? — возмутился Савик.
Епифанов встал из-за стола, не сводя жесткого взгляда с гостей. Шагнул к Савику и даже не ударил, а молниеносным движением руки вонзил острый сустав согнутого указательного пальца в солнечное сплетение рэкетира. Савик утробно вякнул и согнулся ровно пополам, приближаясь головой навстречу летевшему вверх колену Епифанова. После столкновения Савик, раскинув руки, грохнулся на спину, заелозил ногами, пытаясь встать, но не получалось.
— Вопросы есть? — спросил Епифанов у растерянного Болта, который снова опустился в кресло, вжался в спинку, всем своим видом демонстрируя миролюбие. — Я спрашиваю, есть вопросы?!
— Мы скажем Канарцу твое решение, Епифан, — пробормотал Болт. — Передадим…
— Не Епифан, козел, а Георгий Петрович! — заорал Епифанов.
— Поняли… Все так и передадим. — Болт с опаской выбрался из кресла, помог подняться Савику и, поддерживая его, вышел из кабинета.
Епифанов вздохнул, вернулся в свое кресло. Вот еще одна проблема, которую следует решить. Сколько же их накопилось в последнее время! И ладно бы только дела, тут он знает, что предпринять, но дома-то, дома что? С Лерой что такое творится? Почему она даже говорить с ним отказывается?