— Давай знакомиться. — Невысокий плечистый мужик лет сорока пяти протягивал руку, в другой держал чашку с горячим чаем, предназначенным, по-видимому, мне, и пристально смотрел в глаза.
— Я Таня. Уборщица. А как я тут оказалась?
— А я тебя, Таня, сюда и перенес. Надеюсь, ты не в обиде?
Я еще раз огляделась, отметила царящий кругом порядок и чистоту и заверила, что против пребывания в бытовке ничего не имею.
— Ну а я — Иван Сергеич. Как ты уже, наверное, сообразила, сантехник, водопроводчик, слесарь, плотник и бог весть кто еще в одном лице и на одну зарплату.
Вообще-то я, конечно, догадалась, только почему-то сантехников представляла не такими. И водопроводчиков тоже. Скрыть свои мысли мне, по-видимому, не удалось, и умелец понимающе улыбнулся:
— У меня, по правде говоря, есть и еще несколько специальностей, поскольку когда-то я закончил аж три курса Бауманского, но, как видишь, оборону державы крепят без меня.
Я молчала, не зная, как реагировать на подобное откровение. Не то порадоваться прозорливости собеседника, не пополнившего собой ряды обездоленных перестройкой оборонщиков, не то сочувствовать неудачнику, собиравшемуся шпиговать электроникой крылатые ракеты и вместо этого прочищающего унитазы.
Слесарь, похоже, запросто читал мои мысли, и они ему показались обидными.
— Да ведь и ты, девочка, полы не с рождения моешь. Образование-то у тебя на лбу пропечатано. Большими буквами!
Полы! Боже мой! Да я же только грязь развезла!
Я встрепенулась, но кинуться к недомытому полу не успела.
— Да не скачи ты, как блоха! — рявкнул слесарь. — Тебе сейчас только с тряпкой бегать! Пей лучше чай!
Я не могла. Хотя и честно попыталась, дабы не обидеть хорошего человека. Напиток был очень крепкий и очень сладкий. Влить его в мой бунтующий организм можно было разве что внутривенно.
Я виновато посмотрела на своего спасителя, и тот осторожно дотронулся до моего плеча.
— Рассказывай, — потребовал он.
И я, удивляясь собственной глупости, заставляющей плакаться слесарю-сантехнику вместо того, чтобы по-простому прибегнуть к медицинской помощи, поведала о своих проблемах. Ясное дело, о трупах не заикнулась, ограничившись намеком на нервный стресс, реакцией на который стало отвращение к пище.
Водопроводчик слушал меня так внимательно, что я мысленно дополнила перечень его специальностей врачебной. И его дальнейшее поведение подтвердило если не наличие соответствующего диплома, то по крайней мере практических навыков.
— И сколько дней ты так развлекаешься? Не надоело?
Я кивнула. Если бы только надоело. Мне уже становится страшно. Я ведь не йог. Я и умереть могу. Просто с перепугу!