Таверны жар невероятный,
Где ходит повар необъятный
И где кастрюлями шуршат,
Нет, не Италия, Кронштадт…
Декабрь, пурга, и возле порта
Мы смотрим: вот матросов рать
(Скорее, их была когорта…)
Идёт в таверну ланчевать.
И мы пристроились, шагаем,
Замёрзшие, вблизи залива —
Нет, тут не обойтись нам чаем,
Нет, не согреет нас и пиво!
Я водку зверскую глотаю
С гороховым прекрасным супом,
И тем себя располагаю
Своим, к матросам и ко трупам,
К sansculottes Russes, восставшим здесь.
А после по заливу Троцкий
Вел съезд, чтоб отстоять что есть,
Круша свободный ужас флотский.