Ну что, называется, доигрался хер на скрипке. Теперь никуда не деться.
Есть, конечно, и положительные моменты: лучше быть Бешеной, чем Чокнутой.
— И я приветствую вас, дорогие ученики! — раздаётся громовой голос Дамблдора. — Сейчас состоится наше традиционное распределение учеников по факультетам, и затем не менее традиционное представление новых преподавателей, и конечно же праздничный ужин! Учёба — это всегда праздник, и давайте похлопаем тем, кто сейчас впервые переступит порог Большого Зала!
Ученики радостно хлопают, заполняя огромный Большой Зал гулким эхом. Первокурсники робко жмутся друг к другу, и опасливо всматриваются в колышущееся перед ними море лиц. Да, два года назад, я переступил этот порог не в самый лучший день своей жизни. Помнится, очень хотелось всех послать матом, убить, разорвать и бежать домой. Не, мне и сейчас этого хочется, но два года не прошли зря — безумные желания обузданы и отодвинуты, и заперты на замок. В память о том дне, хлопаю, не жалея ладоней, улыбаюсь, радостно ору вместе со всеми, когда кого-то отправляют на Гриффиндор. Пусть у людей, то есть магов-учеников, останутся приятные воспоминания о церемонии распределения.
Новичкам, разумеется, сразу же показывают Гарри, «вон смотри, какой весь скромный!», и фан-клуб имени Поттера старается изо всех сил. Накал эмоций в мою сторону со стороны фанатов изрядно понижен, по сравнению с прошлым годом. По совокупности факторов, во главе с Джинни, счастливо держащей Гарри за руку. Поттер, надо заметить, старательно избегает всех этих обнимашек и обжимашек с Джинни, но и не убегает от младшей Уизли в диком ужасе. Невольно нахожу взглядом Луну за столом Рэйвенкло.
Лавгуд, мечтательно смотрит куда-то за стол преподавателей.
Распределив всех, Дамблдор переходит к следующей части.
— Итак, в связи с трагической гибелью мистера Аргуса Филча, в этом году в Хогвартсе будет новый смотритель. Мистер Барнард Уайт, и специально для всех ещё раз напоминаю, что школьные правила введены для того, чтобы их соблюдать. Мистер Барнард, прошу.
Новый смотритель, Барнард Уайт (о да, сообразив, что к чему, хохочу мысленно и очень долго), являет собой великолепный образчик маскировки. Роста — одного с Сириусом, дабы ему не пришлось перепривыкать, и выдавать себя неестественным поведением. Брюшко — оправдание могучего аппетита, ведь после тюрьмы следовало хорошо отъесться. Лысина — визуальная маскировка, ибо со своей роскошной шевелюрой Блэк не расстался, только побрился. Ну и так далее, там можно было бы ещё долго перечислять, но смысла не вижу.