Поэтому неудачный исход прошедших сражений вполне очевиден. Но следовало ли делать на основании этого далеко идущие выводы о полном крушении российской военной системы? Нет. В военной системе нужно было многое менять, и опыт Русско-японской войны был весьма важен. Нужны были глубокие, решительные реформы, а не революции…
Летом 1906 г. Алексеев вернулся в Петербург. Но положение в стране и в столице было уже далеко не таким, как до отъезда на фронт. В полную силу проявила себя первая русская революция — «генеральная репетиция» 1917 года, как станет называть ее затем В.И. Легаш. Отгремели выстрелы «кровавого воскресенья», миновали неожиданные для многих-военных восстания на броненосце «Князь Потемкин-Таврический» и крейсере «Очаков», было жестоко подавлено вооруженное восстание в декабре 1905 года в Москве. 17 октября 1905 г., после опубликования «Высочайшего Манифеста», Российская империя вступила в период «думской монархии», получила желанный для многих «парламент» и различные политические «свободы». Обо всем этом на Дальнем Востоке узнавали из газетных и телеграфных сообщений, из частной переписки.
Нельзя сказать, чтобы Михаил Васильевич каким-либо образом выражал сочувствие революционным событиям. Напротив. Детские воспоминания о кровавой «польской справе» начала 1860-х гг. накладывались на известия о «кровавом воскресенье», об убийстве московского генерал-губернатора Великого князя Сергея Александровича Романова. Мнение генерала было однозначным: как и в середине XIX века, так и теперь на революцию «обильно льются» «английские и французские деньги». Русские революционеры — не более чем «пешки» в опытных и циничных руках заграничных покровителей. «За исполнителями чисто русского происхождения, конечно, остановки не было. В это время (в 1860-е гг. — В.Ц.) началось шатание мысли и народилось новое явление — нигилизм. Младенец достигает ныне совершеннолетия. У нас имеются сведения, что на организацию стачки январской израсходовано до 18 миллионов рублей нашими приятелями. Машина работает далеко, а в Петербурге, Москве, Варшаве и других городах — статисты, расплачивающиеся своими жизнями, здоровьем, боками.
Продолжением событий, разыгравшихся в январе в наших больших городах, явилось убийство Великого князя Сергея. Возмутительно, но событие уже не поражает. Нужна крепкая рука, нужны умение и знающие сотрудники, чтобы вывести Россию из тех тенет, которыми она себя, при добром содействии друзей, опутала. Все это тяжело…» В то же время игнорировать уже свершившиеся события нельзя. И Алексеев признавал, что при насущной потребности в сильной государственной власти нельзя управлять прежними — сугубо административными — методами, подавляя инициативу и новаторство там, где это требуется.