– И придержи язык. – Энн наполнила миску горячей водой. – Наверняка уже попала инфекция. Совсем мозги растерял!
Она схватила его руку и принялась за работу.
– Если вы собираетесь играть сестру милосердия, то хотя бы… Черт побери, больно!
– Конечно. И не ругайся на меня, Майкл Фьюри. – Слезы обожгли глаза Энн, когда она увидела, что он сделал со своими руками, но ее движения оставались уверенными и не особенно мягкими. – Придется потерпеть.
Энн щедро залила антисептиком открытые раны, и у Майкла глаза полезли на лоб, а воздух загустел от непристойных ругательств.
– Настоящие ирландские ругательства. – Невозмутимо заметила Энн. – Это напоминает мне моего дядю Шамуса. Из каких мест твоя семья?
– Из Голуэя[13]. Черт побери, почему бы вам не воспользоваться серной кислотой и разом покончить со мной?
– Стыдно, Майкл! Такой большой сильный мужчина скулит из-за перекиси водорода и спирта. Глотни еще виски, если не умеешь терпеть боль.
Ей удалось задеть его гордость, и Майкл, опрокинув остатки виски в глотку, хмуро уставился на Энн, решив молча подумать, пока она бинтует его руки.
– Готово? – спросил он.
– Пока да. Но запомни: нельзя мочить бинты и надо регулярно менять их, если ты такой же упрямец, как мисс Лора, и не собираешься обращаться к врачу.
– Не нужен мне врач! – Майкл дернул плечом и тут же пожалел об этом, так как оно сразу болезненно запульсировало. – И у Лоры все обойдется. Вокруг нее вертится достаточно народу.
– Ничего удивительного. Она внушает всем любовь и преданность, потому что сама щедро раздает их. – Энн встала, вылила воду из миски, снова наполнила ее. – А теперь снимай остатки своей рубашки.
Майкл поднял брови.
– Энни, я, конечно, ослаб немного, но если вы жаждете меня… Ой! – завопил он и лишился дара речи, когда она схватила его за ухо.
– Я и второе ухо тебе откручу, если будешь вести себя как шимпанзе! Снимай рубашку, мальчик.
– Господи! – он посидел еще немного, растирая горящее ухо. – Что вы хотите сделать? Не понимаю, в чем проблема.
– Ты порезал не только руки. Снимай рубашку, мне нужно посмотреть, что ты сделал с собой.
– Какая вам разница, черт побери?! Что с вами случилось, Энни? Я думал, что могу истечь кровью, а вы и глазом не моргнете. Вы ведь всегда меня ненавидели.
– Нет. Я просто всегда боялась тебя, но теперь понимаю, что это было глупо. Ты – не злодей, а только несчастный человек, который цены себе не знает. Я сожалею о своих ошибках и надеюсь, что у меня хватит ума признать их. – Майкл не помогал ей, поэтому она сама стянула с него изодранную рубашку. – Я ведь думала, что ты избил свою мать…