Его дыхание достигло предела.
Грин специально спускалась волнообразно, более того, позволяя его члену тереться о покрытую пушком кожу ее живота. Звук, нечто среднее между смертью и экстазом, вырвался из его губ.
Он стал каменно-твердым до переполнения и большим. Ее дыхание горячими провоцирующими толчками раздавалось очень близко к его бархатистой коже. Ее рот почти касался его. Почти.
- Что ты делаешь, Грин? - он часто и неровно дышал.
- Делаю тебя своим, Джорлан.- После этого, ее сладкий ротик поглотил его, полностью. Влажный, жаркий, скользящий. Самая невероятная вещь, которую он когда-либо ощущал. Пока что. Она низко застонала, заставляя полученную вибрацию скользить вдоль его стержня.
Джорлан выгнулся на кровати, натягивая ремни, в полный голос умоляя ее, немедленно освободить его из пут. И мужчина может кричать.
Грин никогда в жизни не слышала такой творческо-обличительной речи.
Конечно же, она проигнорировала его, продолжая доставлять ему удовольствие.
- Ты знаешь, как ты хорош на вкус, Джорлан? - ее язычок лизнул его до того, как рот скользнул по всей длине вниз.
- Грин, пожалуйста! - он стиснул зубы, уверенный, что умрет от этой пытки Тамринов.
Она снова пропустила мимо ушей его просьбу.
- Я могла бы познавать тебя раз за разом всю ночь напролет и никогда не устать от этого…
У него вырвалось очень громкое рычание. Запрокинул голову назад и сжал кулаки, резко дергая за путы.
Грин знала, как он близок к разрядке, она специально подвела его к этой точке, за гранью его контроля. Такой способ был бы легче для него. Его врожденная страсть пересилит здравомыслие, что весьма хорошо. Сдавленные стоны и хриплые крики, вырывавшиеся у него против его воли, приводили ее в исступление.
Как бы то ни было, но этой ночью ей было необходимо сохранять сосредоточенность.
Несколько капелек увлажнили ее губы. Опьяняющая проба. Она стерла ртом вязкую жидкость, смакуя пряный привкус.
Лизнув последний раз, она передвинулась по его телу вверх.
- Попробуй себя, - выдохнула в его рот. Ее губы накрыли его.
Джорлан закричал ей в рот, завладевая ее губами в грубом, диком поцелуе. От нее он сходил с ума и все, о чем мог думать, было только получить от нее еще больше.
- Освободи меня из ремней! Дай мне подняться. Я не буду бороться с тобой, даю слово.
Грин сожалеюще вздохнула.
- Я не могу, Джорлан. Боль от разрыва будет слишком резкой, особенно для тебя. Это слишком рискованно.
Он закрыл глаза и прижался влажным лбом к ее щеке.
- Я буду контролировать боль. - его невероятные губы искусно дразнили ее кожу, природная страстность выплескивалась из него на поверхность. - Освободи меня, Грин. Я хочу прикоснуться к тебе.