А что - подумалось Свете, - и в самом деле перекусить бы надо. Уже пора… На эту самую тему она размышляла не раз. Почему это на работе всегда так хочется есть? Вот дома или в институте – не так. А здесь, только придешь, разложишься, не пройдет и двух часов, уже – курсак пустой, лопать хочется… И все кидаются есть и пить. Любопытно было бы глянуть в этот самый миг, часов в одиннадцать, во все отсеки министерства за раз. Сделать как бы продольный срез учреждения… И что открылось бы взору очевидца? Всюду, на каждом этаже, в каждой комнате рядовые сотрудники дружно гоняют чаи.
На часах пол двенадцатого.
- Что ж, приступим, - сказала Света в пустоту комнаты, понимая, что в этот момент она не одинока. Дело недолгое, с нижней полки канцелярского шкафа достала чашки, ложечки, соломенную плетенку - под бутерброды. Чашек надо побольше! Ведь стоит начать трапезу, как из соседних помещений непременно сползутся – именно к ней – неохваченные в своих коллективах одиночки. Ну, конечно, надо обслужить и свое непосредственное начальство, Виктора Векшина, оно давно уже благосклонно санкционировано на эту роль: кормить и поить себя чаем с бутербродами, раз ей, Свете, это так нравится. Виктор, помнится, так и сказал:
- Света, ты, я вижу, любишь хозяйничать? Похвально, хвалю! Впрочем, узбекские девушки так уж воспитаны. Так что продолжай вековую традицию, пои нас чаем…
- Она просто светлый человечек, - осадила его Зинаида. – Просто заботливая и серьезная девушка, а вы все шантрапа.
- Угу! – прожевывая бутерброд, поддакивал Виктор. – Мы шантрапа, а она лучше нас. Согласен!
И подхватывая бумаги, не допив свой чай, шел на вызов к шефу. Оттуда, подмигивая девушкам и подхватив на ходу еще бутерброд – на третий этаж, к замминистра. Все же Свете удавалось его подзаправить разок-другой горячим чаем – еще до обеда, ведь (верно сказано Зинаидой) «у нашего шефа порой и не пообедаешь за день, дел – вот так»…
Так бывало часто, почти всегда. Но сегодня день какой-то особенный, никого нет… Ну и хорошо, что нет никого, тихо пока… Света выложила в плетенку и на широкую тарелку сырки, булочки, пару бутербродов для Виктора, ему сегодня наверняка не пообедать. Несколько груш и крупных южных яблок – мамина посылка. Включила электрический чайник и пошла в туалет сполоснуть целлофановые пакеты. В конце коридора увидела Виктора. Но не окликнула, на стала с ним разговаривать на ходу. После вчерашнего – неприятный осадок какой-то на душе, после всей этой болтовни на улице, спора…
Виктор сам ее окликнул.
- Ты куда, Свет?