— Они такие же, как и любые другие руки, Люси. Спасибо.
Люси переступила с ноги на ногу. Эмили понадежнее спряталась за дверью.
— Если вода слишком остынет, вы можете открыть горячий кран, — сказала Люси. — Вы, конечно, знаете, как открывать краны, мистер Гримсби?
Эмили вспомнила ванную комнату у себя дома, где установили новейшее оборудование всего несколько лет назад, в качестве свадебного подарка последней невесте князя. Она была изящной, с фиолетовыми глазами и очень глупенькой, хотя и примерно одного возраста с Эмили.
— Да, конечно, — ответила она.
— Потому что если вы не уверены, я могу показать вам как.
— Совершенно уверен. Спасибо, Люси.
— Вы видели, куда я положила полотенце, мистер Гримсби? Потому что я…
— Да, Люси. Я увидел и полотенце, и мыло, и свечи. Все сделано очень толково. Спасибо. Больше мне ничего не надо.
— Когда закончите, можете позвонить в звонок, мистер Гримсби. Он там, на стене. И я принесу вам ужин прямо в комнату, вкусный и горячий.
— Спасибо, Люси.
Наконец шаги Люси стали удаляться по коридору. Эмили закрыла дверь и привалилась к ней.
Но только на мгновение. Горячая вода манила, исходя паром. Эмили заперла замок на двери и разбинтовала груди. Они выскочили на свободу с таким облегчением, что Эмили пробрало буквально до костей.
На стене негромко тикали часы, чуть перекрывая спокойный стук дождя. Эмили ступила в ванну и опустилась в воду.
От тепла продрогшую кожу начало покалывать. Эмили какое-то время лежала неподвижно, закрыв глаза, согнув коленки и позволив рукам свободно плавать на поверхности. Ванна была небольшая, но достаточно глубокая, так что вода укрывала ее по шею, словно закутывала коконом. Щеки под бакенбардами чесались, ей ужасно хотелось сорвать их, но прежде чем выйти из ванной комнаты, придется прилаживать их снова, а без клея это сделать невозможно.
Господи, как хорошо в ванне! Словно каждый ноющий участок тела кто-то ласкает теплом. Эмили открыла глаза и посмотрела на себя, на укрытое водой женское тело. Груди выскочили на поверхность, соски в прохладном воздухе затвердели. Груди у нее были не особенно большие, но круглые, крепкие, красивой формы, и она радовалась, освободив их от бинтов, которые под рубашкой делали их плоскими. Одной рукой Эмили потрогала правую грудь, обхватила ее ладонью, приподняла, словно округлый островок в воде.
Что бы подумал о них Эшленд, увидь он их сейчас?
Эмили ахнула и отдернула руку. Откуда вдруг такая мысль?
Разумеется, потому что она увидела его на дороге. Направляющимся к своей любовнице, на ежемесячное совокупление. Наверное, сейчас он как раз трогает голые груди той женщины, ласкает их, гладит.