Возле соседнего парадного заметила шофера Юрку, он, видно, возвратился с гулянки. На Юрке черная меховая куртка и такая же фуражка. С этим высоким стройным парнем Лиля часто встречалась у дома.
Его глуповатые глаза под темными подковами бровей смотрели на мир победоносно и самонадеянно. Он и на Лилю давно поглядывал так, словно прикидывал, с какой стороны лучше к ней подступиться. Новожилову и смешило это, и, как ни странно, льстило женскому самолюбию: значит, не такая она еще старуха.
Юрка называл себя уральским казаком, заявляя, что жениться погодит, отгуляет еще свое. Отпустив темные шелковистые усы, то и дело подкручивал их. Говорил «сложить», «хотишь», ходил вразвалочку, словно сам собой любовался со стороны. Характер у Юрки легкий: он всегда весел, с удовольствием что-то поднесет, предложит подвезти на своем ЗИМе, принадлежащем большому начальству. Да и опасной наглости в нем нет.
Увидя сейчас соседку, Юрка понимающе подмигнул:
— Загуляли, Владимировна?
Но что-то в лице Новожиловой показалось Юрке необычным, странным — горе у нее? Почему расстроилась без меры? И он уже с участием спросил:
— Или беда какая?
— Беда, — тихо ответила Лиля.
Юрка сразу смекнул, что ситуация подходящая и ею надо воспользоваться.
— Может, пойдем, Владимировна, ко мне, чайком побалуемся, за жизнь поговорим от и до. Неприкосновенность личности гарантирую.
— Ну что же, пойдем.
Юрка был в восторге от этого ночного визита профессорши, как он называл ее про себя. Он снял с гостьи шубку, шапочку из песца, довольно бесцеремонно стащил с ее ног меховые сапожки. И глядел во все глаза у него в гостях эдакая краля!
Юрка решил развлечь ее разговорами:
— Я так мыслю: надо, чтобы человек был культурным с головы до ног. Верно? Сегодня на выставку ходил. И честно скажу: не в качество заглядывал, а в смысл картин. Вот такие мы, Федяи.
Фамилия это его, что ли? Или очередное словечко из жаргона?
На Юрке — толстой вязки коричневый свитер, подпирающий подбородок, синие галифе заправлены в сапоги.
Комната у него большая, но явно холостяцкая: одежда висит на гвоздях, вбитых в дверь, занавески какой-то дикой зелено-синей расцветки, на столе — внавал грязная посуда. Они вместе стали убирать ее, готовить чай, а потом Юрка из-за дивана заговорщицки извлек непочатую бутылку водки, любовно обтер ее.
— Выпьем по маленькой, и легче станет от и до, — знающе сказал он.
— Нет, водку мы, Юра, попьем в другой раз, — не желая обижать хозяина, мягко сказала Лиля, — ограничимся чаем. Ладно?
Юрка с огорчением, но покорно сунул бутылку за диван.