– Под письмами стояла подпись?
– Какая же вы еще глупышка! Конечно, нет. Такого рода письма не подписывают ни при каких обстоятельствах. Однако это не помешало госпоже де Монбазон тут же объявить, что для нее тут нет никакой тайны, что эти письма выпали из кармана господина де Колиньи, а написала их моя дочь, которая стала его любовницей после отъезда моего зятя. Событие стало главной темой разговоров во всех гостиных, что для меня было совершенно нестерпимо. И для меня, и для моей дочери. Хотя Анна-Женевьева не удостоила даже меня ни единым словом по этому поводу и только повела плечами, а ее супруг сообщил, что женские пересуды не интересуют его ни в малейшей степени. Однако репутация Анны-Женевьевы серьезно пострадала, и я не могу с этим смириться, потому что посягнула на нее Монбазон с кликой «Высокомерных». Я поехала с жалобой к королеве, которая никогда не отказывала мне в своей дружбе. История не понравилась ей до крайности, и она поручила кардиналу Мазарини пролить свет на эти унизительные интриги. Скоро выяснилось, что письма эти принадлежали маркизу де Молеврие, а написаны они были госпожой де Фукероль, его любовницей…
– Так, значит, все кончилось как нельзя лучше?
– Не совсем. Вы забываете о репутации герцогини де Лонгвиль, она в то время была уже беременна и так негодовала, что потеряла ребенка. Узнав об этом, королева приказала госпоже де Монбазон публично принести извинения моей дочери.
– И госпожа де Монбазон это сделала?
– Можно считать, что сделала. В назначенный день у нас собрался чуть ли не весь двор, и приехала герцогиня. Королева была возле меня, все теснились вокруг, едва не наступая друг другу на ноги. Герцогиня не спеша подошла к нам, небрежно обмахиваясь веером – в тот день, надо сказать, было жарко. К вееру была приколота бумажка. Мы увидели, что это за бумажка, когда она подошла к нам совсем близко и стала читать то, что было на ней написано. Она проделала это с такой наглой улыбкой, что не было никаких сомнений: она просто издевается над нами. Моя дочь ей ответила, что, если она соглашается поверить в ее раскаяние, то только ради того, чтобы доставить удовольствие Ее Величеству. Герцогиня удалилась точно так же, как пришла. Но на этом история не кончилась. Было продолжение.
– Какое же?
– Капельку терпения! Несколько дней спустя королева давала завтрак у Ренара, в тени прекрасных деревьев в Тюильри. Госпожа де Монбазон не была приглашена, но тем не менее приехала и вид при этом имела самый независимый. Она пробыла там совсем недолго. Ее Величество очень разгневалась и не просто прогнала ее, но отправила в изгнание – в замок герцогини Рошфор-ан-Ивлин. В историю вмешались мужчины, и первым – герцог де Бофор, любовник этой дамы, который вел себя так, словно был и любовником королевы. Он осмелился упрекать Ее Величество и говорил примерно следующее: мало того, что она его больше не любит, прогнав его любовницу, она лишила его адмиральства, главной его мечты! А виной всему проклятый Мазарини, от которого нужно как можно скорее избавиться, чего он сам не может сделать, так как кардинала нельзя вызвать на дуэль… Как мне передавали, королева со слезами на глазах приказала арестовать де Бофора и отправить в Венсенский замок. А Вандомы, госпожа де Шеврез и Шатонеф были отправлены из Парижа в свои поместья.