— Не кричи, — Лешага склонился над связанной девушкой. — Иначе он тебя съест! Ну-ка, щелкни для острастки зубами! — страж повернулся к спутнику.
— Вот еще! — возмутился тот, в гримасе отвращения демонстрируя весьма впечатляющий оскал.
Девушка попыталась было попятиться.
— Не будешь кричать — будем говорить.
Пленница еще раз бросила взгляд на чешуйчатого, на широкоплечего верзилу с автоматом на груди и закивала в ответ. Лешага снял повязку.
— Как тебя зовут?
— Лилия.
— Лилия, — повторил воин, неспешно перекатывая на языке каждый звук.
— Вы раздольники?! — по-прежнему с ужасом рассматривая страшную парочку, спросила девушка. — Или… «эти»…
Воин поглядел на всезнайку Марата.
— Эти — это кто?
Тот пожал плечами.
— Мы не хотим тебе зла, — снова заговорил Леха, мучительно пытаясь найти подходящие слова. Переговоры никогда не были его сильной стороной. Бурый — вот кто умел складно говорить и убеждать людей.
— Я — дочь старосты, — стараясь придать лицу надменный вид, произнесла Лилия. — Меня будут искать и найдут! Но если вы сдадитесь, я упрошу отца вас помиловать и оставить вам жизнь.
Непростая задача — надменно глядеть сверху вниз, лежа на земле, да еще когда на тебе из одежды только волосяные шнуры. Но ей, вопреки всему, это удавалось.
— Нет, — мотнул головой Лешага. — Я иду за прорвами. Надо быстро. У них мой побратим. Сейчас ты пойдешь с нами.
— Вот еще!
— Ты пойдешь с нами, или я тебя понесу.
— Может, ее отпустить? — предложил чешуйчатый.
Ученик Старого Бирюка согласно кивнул.
— Может. Но не здесь. Или ты хочешь, чтобы по нашему следу увязалась толпа с карабинами?
— Но ты же их победишь?
— Скорей всего. Но пули имен не спрашивают, а кроме того, тебе, что же, нужно, чтобы ради нее я перебил несколько десятков людей, оказавшихся не в то время не в том месте? — досадливо поморщился воин.
— Но они же будут пытаться убить тебя?
— Чем быстрее мы отсюда уйдем, тем меньше шансов, что они вообще узнают о нашем существовании. — Он повернулся к девушке. — Сама пойдешь?
— Как я пойду?! Я же босая!
— И голая! — невесть чему обрадовался юнец.
— Да, верно, — буркнул Лешага. — Ну-ка быстро отдай ей мою «кикимору», пусть накроется. А обуви нет. Ладно, покуда на плечах тебя понесу. Марат, бери вещмешки! — Леха без усилий, рывком взвалил девушку на плечи, как пойманную лань. — Только не кричи, — то ли приказал, то ли попросил он. — Не заставляй жалеть, что не притопил тебя. Все. — Он встряхнулся, поудобнее размещая груз. — Уходим, — страж быстро осмотрелся, проверяя, не оставил ли за собой иных следов, кроме примятой травы, и, удовлетворенно сложив губы в сухую ухмылку, кивнул. — Давай, быстро-быстро.