А что до лени... Происхождение Фёдор Савич имел из крестьян Нижегородской губернии, "их благородием! стал всего лишь два месяца назад, вернувшись на службу по императорскому призыву. Откуда же пагубным привычкам взяться? В отставку по ранению уходил в сержантском звании, а потом на земле работал. Хорошо работал, имея кусок хлеба с толстым слоем масла.
Мог, кстати, и отказаться от призыва, благо состояние здоровья позволяло сделать это без урона для чести и репутации, но возможность получить потомственное дворянство не дала усидеть на месте. И невеста, старшая дочь сельского священника, смотрела с таким восхищением... Сам-то отец Михаил чуть ли не с первого дня наполеонова нашествия воюет, и негоже будущему зятю отставать от тестя в чинах и наградах. А лучше всего - превзойти! И опять же, дома сидеть, когда государь-император призывает знатоков французского языка, неприлично. Оно, конечно, не долг, но когда учился за казённый счёт в сельскохозяйственном училище Её Императорского Величества Марии Фёдоровны, то кое-что обязывает.
- Разрешите, ваше благородие? - после короткого стука в каюту заглянул казак. - Французик тут с просьбой до вас.
- Заводи, - лейтенант отставил в сторону гранёный стакан производства братьев Нобелей в серебряном подстаканнике, и застегнул ворот мундира. Русскому офицеру пристало выглядеть прилично даже перед собаками или союзниками. - Что там у него?
- Письмо хочет отправить и денег просит. А кому, куда и зачем написал, мы не поняли. Вот Василь Прокопьич и распорядился к вам отвести.
Солдат опасливо шагнул в каюту, и Самохин с неодобрением покачал головой:
- Недокормыш. Григорий, ты где такого отыскал?
- Сам нашёлся. Да их там четверть таких тощих, Фёдор Савич, - казак позволил себе некоторую вольность в обращении, допустимую при разговоре одного понюхавшего порох человека с другим. - Так я попозже за ним зайду?
- Да, - кивнул лейтенант. - Отчего-то думается, что сей молодец желает со мной побеседовать с глазу на глаз. Заодно скажи уряднику, чтоб кашеваров поторопил. И пробу пусть сам снимет.
Григорий исчез, аккуратно притворив за собой дверь, а француз, разобравший хорошо знакомое слово "кашевар", непроизвольно сглотнул слюну. Это сытость глуха даже к родному языку, но голод интернационален, и заставляет выучить любой. Хотя бы несколько слов, обозначающих еду. Ведь даже бескрылые птицы, привезённые Фаддеем Фаддеевичем Беллинсгаузеном с открытой им обледенелой земли, и те учатся, и заимели смешную привычку разевать длинные клювы при одном только упоминании о рыбе, ещё не видя её. А тут человек!