Энсин растеряно посмотрел на командира полка:
- Так быстро? Но это невозможно, ведь дно корзины укреплено железом. Я сам видел!
Полковник вскочил, опрокидывая стол, и заревел бешеным медведем:
- Где этот чёртов Аткинсон? Почему его людей убивают безнаказанно? Приведите сюда профессора!
Сэр Сэмюель играл на публику, и хорошо изучившие его офицеры полка предпочли помолчать. Хочется джентльмену предстать перед юнцом суровым и решительным воином? Джентльмен имеет на это право, и никто не смеет ему мешать. Правда, тишина простояла совсем недолго - из неглубокой лощинки, где под прикрытием редких вересковых кустов пряталась секретная артиллерия, вырвались длинные языки пламени, сопровождаемые оглушительным грохотом. Заржали напуганные лошади - залп двенадцати орудий не шёл ни в какое сравнение с тем, что им приходилось слышать раньше. Да и на самого полковника грохот произвёл впечатление. Остался один вопрос.
- Генри, мальчик мой, спроси у профессора, почему стреляет только половина пушек?
- Да, сэр.
- А потом потрудись дать сигнал.
- Какой, сэр?
- Любой, чёрт побери, но чтоб через полчаса полк был готов к бою.
- А кого мы будем атаковать, сэр?
Самообладание на этот раз окончательно изменило полковнику:
- Скройся с глаз моих, недоносок!
Какой-то древний мудрец говорил, будто первый бой подобен первой любви и первой женщине, а потому запоминается на всю жизнь. Может быть это и так, но энсину Генри Блеквотеру сравнивать не с чем - не в его возрасте судить о любви. Впрочем, и о женщинах тоже. А вот бой... вот он, этот первый бой. И дрожит рука, сжимающая рукоять доставшейся от погибшего в Индии отца сабли... Но хочется верить, что не страх тому виной, а ярость и предвкушение сражения. Или барабанная дробь отзывается в стиснутых и побелевших пальцах.
- Мне не страшно.
Надо бы прочитать молитву, но упрямые губы повторяют как заклинание одни и те же слова. Вновь и вновь.
- Мне не страшно.
Пот заливает глаза. Сегодня как никогда жарко, хотя солнце больше двух недель не показывается из-за облаков, и небо время от времени бросает вниз пригоршни водяной пыли. Ещё не дождь, способный превратить землю под ногами в непроходимое болото, но хватит, чтобы у неумелых солдат отсырел порох. Он бы и отсырел, если бы был.
- Держать равнение!
Ходят слухи, будто русская армия не воюет правильным строем. Варвары, что ещё можно сказать. Как можно не понимать преимущества, даваемые чувством сплочённости и одновременной мощи, помноженным на чувство локтя. Опытный солдат, ощущая поддержку своих товарищей, способен творить чудеса.