— Я не позволю, чтобы со мной обращались как с прислугой, — сказала она себе.
Фортуна стояла, облокотившись на балюстраду, и глядела в сад. Из комнаты ее фигура была хорошо видна.
Леди Шарлотта проводила ее взглядом, а потом повернулась к маркизу. Ее темные глаза горели от гнева.
— Ты что, совсем рехнулся, Сильванус? — спросила она.
— Мне об этом ничего не известно, — ответил маркиз.
— Как же ты мог совершить такую глупость, пойти на такой безответственный шаг — привезти сюда, в замок, эту шлюшку, о которой судачит весь Лондон!
Маркиз ничего не ответил, и леди Шарлотта продолжила:
— Я еду на денек к его светлости, в Мерил-Парк. Услыхав, что ты уехал в Тейн, я решила повидать тебя, и тут вдруг узнаю, что ты отправился туда с девицей, которая жила у тебя на площади Беркли! Представляю себе радость людей, которые мне все это рассказывали!
Она повернулась к маркизу и возбужденно прошлась по комнате, словно это могло охладить ее гнев.
— Ты никогда раньше не поселял в своем доме девиц подобного сорта. Для Лондона такие выходки еще простительны, но для деревни — нет, Сильванус. Можешь себе представить, что о тебе скажут.
— И что же обо мне скажут? — спросил Сильванус.
— Что ты потерял всякое представление о приличиях и чести, — выпалила леди Шарлотта. — Проводи с этими девицами сколько хочешь времени, развлекай их где хочешь, но не пускай к себе в дом, в котором когда-нибудь поселится твоя жена.
— Но у меня нет жены, — возразил маркиз.
— Не прикидывайся дурачком, Сильванус, — предостерегающе заявила леди Шарлотта, — ты прекрасно знаешь, что я собираюсь выйти за тебя замуж и жить не только в твоем доме на площади Беркли, но и в замке. И я не хочу, чтобы здесь осталась память о пребывании созданий, замечать которых я считаю ниже своего достоинства.
— Зачем же тогда говорить о них? — спросил маркиз.
— Не надо придираться к словам, Сильванус, — сказала леди Шарлотта. — Ты прекрасно понимаешь, о чем идет речь. Мой отец мудро заметил: «Ни один джентльмен не гадит в своем собственном гнезде». А вот ты гадишь, Сильванус. Неужели ты не понимаешь, какие сплетни пойдут о тебе по всей округе?
— Могу себе представить, — с легкой усмешкой произнес маркиз.
— Зачем ты это сделал, — продолжала леди Шарлотта, — если, конечно, не задумал взбесить Экрингтонов. В Лондоне говорят, что твоя девка очень похожа на ее светлость. — Ее голос был полон яда. — Я не могу в это поверить, но если даже это так, значит, она — незаконная дочь, решившая извлечь выгоду из своего сходства с ее светлостью. Советую тебе, Сильванус, забыть ее, и как можно скорее.