— Это больно.
Я отодвинулась от двери и заколебалась перед тем, как взять его за руки. Они были ледяными. Я держала их, ошеломленная ощущением твердой кожи на них. Он был таким… как я.
— Что больно?
— Холод. Все.
Я сняла с него футболку через голову и бросила ее на пол. Я хотела спросить его, как это было возможно, но не могла. Мои надежды уже сбылись, и я не могла не хотела, чтобы их накрыло разочарование, которое охватит меня, когда он скажет мне, что это было лишь временно. Поэтому, вместо того я возобновила движение, избавляя его от мокрой одежды. Я расстегнула его джинсы и стянула их с его бедер, оставив его стоять с широко раскрытыми глазами в одних боксерах.
Я отошла, чтобы открыть кран в ванне, наполняя ее горячей водой, помешкав, пока вода не перелилась через край, в то время как я собиралась с мыслями. Когда я вернулась, Финн схватил меня за плечи и пробежал его восхитительно сильными руками вниз по моим. Руки, которым принадлежала каждая часть меня, погрузились в воспоминания прежде, чем прикоснулись ко мне.
— Как это вообще возможно? Я не понимаю.
Он потянулся, чтобы коснуться моего лица, его пальцы дрожали, обхватив мои щеки.
— Эмма, я ж-ж-живой, — наконец сказал он, заикаясь, а затем опустился у моих ног.
Финн
Когда я открыл глаза, я лежал в путанице теплых одеял. Эмма сидела по-турецки на кровати рядом со мной. Она пристально смотрела вниз на меня, хмурясь от раздумий, в ее голубых глазах стояли непролитые слезы. Ее взгляд был сосредоточен на моем обнаженном животе так, что она не заметила, как я проснулся. Я тихо лежал, гадая, что она будет делать дальше. Ее рука медленно вытянулась. Она пробежала пальцами по моей груди и вниз к животу, сводя мое новое тело с ума. Я напрягся, мои пальцы дрогнули, желая коснуться ее. Она быстро подняла взгляд к моему лицу и убрала руку.
— Доброе утро, красавица. — Мой голос показался резким. Каждая частичка меня пульсировала, как если бы меня столкнули с трехэтажного здания на холодную, суровую, бетонную плиту. Это также было похоже на то, как я очнулся в моем новом теле на грязной земле у незнакомого дома Паркера.
Она закрыла глаза и держала их сжатыми в течение нескольких долгих мгновений, затем открыла их снова.
— Что ты делаешь?
— Жду, что ты исчезнешь? — Ее голос дрожал. — Почему ты еще не исчез?
Она подняла взгляд, ее сапфировые глаза поймали меня в плен.
— Я никуда не собираюсь исчезать. — Я с трудом приподнялся, застонав, и коснулся ее подбородка. — Слышишь меня? Больше никогда. Это… — Я колебался, чтобы сказать это. Я все еще ожидал, что одеяло выскользнет из-под меня. — Это навсегда.