— Как вы догадались? — Незнакомец явно подтрунивал над ней.
— Внезапное озарение, — торжественно произнесла Энни. Склонив голову набок, она прислушалась к окружающей их тишине. Снаружи не доносилось ни звука, помимо неумолчного шелеста крон деревьев в роще за домом. Вдруг этот лесной шепот показался ей знакомым. Целую минуту девушка пыталась припомнить, где она слышала этот звук. Потом поняла, что слышала его в том самом сне той ночью. Тогда ей показалось, что это гул океанского прибоя. Но этот звук оказался не гулом автострады, не шумом прибоя, а шелестом и шепотом сотен ветвей и листьев, качающихся, поскрипывающих, шуршащих на ветру.
Но как, черт возьми, ей удалось услышать этот звук во сне? Туг было что-то необъяснимое. Энни стало не по себе. Ведь она никогда прежде тут не была, почему же ей приснился этот звук? А может, он звонил ей отсюда? Тогда на кассете автоответчика вполне мог записаться этот шелест листвы.
— Вы звонили мне отсюда? — спросила девушка. Марк бросил в ее сторону быстрый взгляд, отрицательно покачав головой.
— Телефон в доме снят
Жалко. Но, возможно, тут замешана телепатия? Он мог думать об этом звуке во время разговора с ней по телефону, и она каким-то образом отреагировала на это. И ничего сверхъестественного тут нет. Энни пару раз приходили в голову идеи, которые созревали в умах Филиппа и Дианы, когда они тесно работали вместе над программой. Если удается поймать подходящую мысленную волну — тогда вообще все просто. Но ведь она-то вовсе не была настроена на его мысленную волну, спохватилась Энни. Да, тут должно быть что-то другое.
— А почему здесь снят телефон? — спросила Энни. Она уже заметила, что в доме царит странная атмосфера пустоты. Создавалось впечатление, что в нем никто не живет.
— А мне он не был нужен.
— Тогда откуда же вы мне звонили?
Он не ответил, только посмотрел на нее.
Несколько дверей из этой залы вели в комнаты, в которых царил полумрак из-за закрытых ставней на окнах. Энни лишь мельком осмотрела их убранство — глянец на мебели из темного дуба, кожаные кресла, обои с рисунком плюща и голубых цветов…
— А в доме кто-нибудь еще живет? — хрипло спросила девушка, вслушиваясь в тишину.
Марк слегка улыбнулся.
— Никого больше нет. Только мы вдвоем, Энни.
Она сжалась и прикусила губу, наблюдая за ним. Как ей хотелось знать, что у него на уме! А нужно ли это? Может, лучше ничего не знать…
— Ну, скажите же мне наконец, что все это значит? Почему вы меня сюда привезли? Вам нужны деньги? Вы будете требовать от фирмы грамзаписи большие деньги за мое освобождение? — Мозг Энни лихорадочно работал. А если Филипп и заплатит ему требуемый выкуп, то отпустит ли он ее? Живой?