Энни осторожно подошла к кровати, страшась того, что должна была сейчас увидеть. Марк лежал закрыв глаза, однако, пристально вглядевшись, Энни заметила, что он дышит, его губы беззвучно дергались, потом послышался стон, но девушка не обнаружила ни одного телесного повреждения. Энни уронила тяжелую деревянную ножку от кресла на пол и сморщилась от боли в ушибленной ноге. Она знала, чтб снится сейчас Марку, как если бы на самом деле проникла в его мысли, и не в силах была это вынести. Склонившись над ним, Энни позвала:
— Марк, Марк! Проснитесь
Марк замолк и глубоко вздохнул. Потом девушка заметила в слабом сером предрассветном полумраке, как дрогнули его ресницы, такие густые и черные, резко выделяющиеся на бледной коже, и наконец блеснули его глаза и раздался еще один долгий вздох.
— Энни?
Девушка также вздохнула, но с облегчением, радуясь, что он прекратил издавать страшные стоны и вопли.
— Вас мучили кошмары.
Марк был бледен и весь в поту. Энни даже испугалась его вида, он словно долго и тяжело болел. Она испытывала жгучее желание пригладить его густые всклокоченные волосы, убрать их за уши, обхватить его голову руками и успокоить, укачивая как ребенка.
— Я кричал во сне? — едва шевеля губами, спросил Марк. — Прости, такое бывает со мной редко, только в те ночи, когда сны становятся слишком похожи на реальность.
Марк глянул вбок на часы, едва видные в серых предрассветных сумерках на тумбочке у кровати.
— Который час?
— Начало шестого.
Энни не спрашивала, что Марку привиделось во сне, а тот тоже не спешил что-либо рассказывать. Но этого и не требовалось, поскольку девушка была твердо убеждена в том, что в эту ночь они видели один и тот же сон. Неизвестно почему, но Энни ни на минуту в том не сомневалась, и сейчас ей меньше всего хотелось говорить на эту тему. Было просто страшно вспоминать свои сны, а уж Марку, видно, досталось и того хуже.
— Прости, что разбудил тебя, — сказал Марк со слабой улыбкой. Он приподнялся и сел на постели, откинув назад всклокоченные волосы.
И только тут Энни заметила, что Марк обнажен. До этого она словно не видела его голых рук и плеч. Вздрогнув, она поспешила отвести взор в сторону от мускулистой и широкой груди, от вьющихся темных волосков, спускавшихся ниже, исчезавших под простыней, прикрывавшей лишь нижнюю половину его тела.
И снова Энни различила в глубине себя нарастающий зов желания, мощный, всепоглощающий… У нее пересохли губы. Срывающимся голосом Энни предложила:
— А не сварить ли мне кофе?
Ей просто необходимо было выйти. Если она сейчас это не сделает, то Марк поймет ее состояние, а этого она не переживет