Голубые змейки побежали из–под поврежденной кожи по когтям броненосца, Добежав до мозга, они отразились почти человеческим ужасом в желто–черных глазах, и это стало последним чувством животного. Оно еще раз дернулось в конвульсии, хватка лап ослабла, потом конечности вовсе безжизненно повисли вдоль тела.
— Откуда ты взялся, Иль Реутов? Ты что, убежал из Хоккайдо?
Злость не располагает к обдуманной осторожности, и на время убийства я потерял контроль над девочкой. Теперь она проснулась и атаковала.
— Почему ты не спишь? — что–то удерживало от активного нападения на этого маленького человечка.
— Ты тут охотишься с таким громким треском, что, наверное, даже крокодилы в озере проснулись… А что ты еще умеешь?
— Пойдем к костру! — я уже успокоился и мог проанализировать ситуацию.
— Пойдем. Честно говоря, я уже замерзла, — покладисто согласилась Ларри.
Я не спешил, и она обогнала меня.
Что она сказала? Не сбежал ли я из Хоккайдо? Я не знаю, что это такое, а значит, не могу согласиться. Но она не должна стать врагом! Эта встреча в ночной замороженной степи — чудо, игра Богов, и просто необходимо использовать стечение обстоятельств. Она много знала о населении и обычаях планеты, знала аборигенов и сама по себе уже замечательная маскировка. И если пожелала бы помогать, то я добился бы своей цели в сто раз быстрее.
— Что такое Хоккайдо, Ларри? — спросил я, уже разделывая тушку животного.
Я решил подтолкнуть развитее событий.
— Ты не знаешь, что такое Хоккайдо? А ты знаешь, что такое Шекхаус?
Мне оставалось только правдиво сознаться: не знаю, что такое Шекхаус, ДНК, Импорта, Ореховая долина и много–много еще других понятий.
— Скажи мне правду, Реутов! Ты знаешь, что такое Земля?
— Нет, — у меня стало портиться настроение. Те, прежние понятия, про которые спрашивала Ларри, я еще имел право не знать. Но что такое Земля, по ее мнению, знать был обязан! Во всяком случае, понял это по совершенно необычному тону, с которым был задан вопрос. Я поднял руку, давая этим жестом понять, что теперь буду говорить:
— А теперь, Ларри, послушай другие названия. Говорит ли тебе что–нибудь слово «Тэнно»? А слово Тасти—Ное? НЕТ? Но ведь это планета, по которой мы сейчас ходим!
— Ты инопланетянин, Реутов? Почему ты здесь? Почему ты так похож на человека? Откуда ты? — сначала нерешительно, но постепенно, все более распаляясь, посыпала вопросами Ларри.
И, спустя секунду, она уже боялась. Я протянул кусок жареного мяса, и она окончательно сорвалась.
— Убери свое вонючее мясо, ублюдок! — закричала она резким неприятным голосом. Потом зачем–то закрыла глаза руками, и из глаз брызнули слезы.