Вынырнув, ойкнула, взмахнув руками. Перед лицом торчала мрачная голова Саныча и его облепленные старой рубашкой широкие плечи.
— Ты что?
— Я тоже. Мокрый пойду, — гордо отозвался тот и тоже нырнул, показывая задранные штанины и мелькнув пятками.
Вива оскальзываясь, выбралась на камни, слабой от смеха рукой уперлась о смятую ветровку. Хохоча, вытирала волосы, следила, как Саныч, фыркая, выныривает и снова обрушивается в воду, разводя вокруг суетливые волночки.
Медленно шли обратно, Саныч морщился, поводя плечами в мокрой рубахе.
— Хочешь, зайди, чаю налью, обсохнешь.
Он подумал и покачал головой.
— Та переоденусь уже в дому. Мне сегодня снасти починить, Колька в обед придет, я ему обещал. А после обеда приду. Если пустишь. Вика…
— Приходи, Саша, — нежно-спокойно ответила Вива, — конечно, приходи. Ты нам с Ингой тут самый родной человек. Чего нам с тобой менять? Ты свой дом разве бросишь? И я свой люблю очень, душой к нему прикипела.
— И только вот чай? — помявшись, уточнил Саныч, забирая рукой широкую штанину и сжимая кулак. На асфальт потекли быстрые капли.
Вива подумала. Ну почему не попробовать. Вот тебе, Валера-янна, вполне молодой мужик, на семь лет моложе. А то, что выглядит старше тебя, так то потому что еще далеко он. Ты себя знаешь, вечная женщина Вика, Виктория, победа. Как Инга меняет вокруг себя все, своей неосознанной женской силой, так и ты можешь изменить его, всю жизнь старшего матроса Сан Саныча. Если конечно, тебе этого захочется. А не попробуешь — не узнаешь…
— Ну почему же только чай, — ответила медленно. И Саныч поежился от того, что прозвучало в обычных словах. Смешавшись, кивнул и ушел в переулок, оглядываясь.
Вива постояла еще минуту, глядя ему вслед. Солнце подступило к самой воде, снизу. И все вокруг полнилось еле заметным недвижным туманом, что, кажется, тихо светился сам.
Ну что, женщина, как думаешь, он испугался?
Уходя на боковую тропку, улыбнулась, сначала грустно, думая — испугался. Вон как сбежал. А потом — уже просто улыбалась, вспоминая, как торжественно и мрачно плюхнулся в воду одетый. Не побоялся совершить глупость.
Шла мимо спрятанных в зарослях домиков. Это самые дальние номера «Прибоя». Хороший отельчик, романтичный. Будь у Вивы много денег, она, наверное, разок сняла б такой номер, привела туда совсем молодого мужчину. Провела с ним жаркую ночь, не спрашивая, как зовут. И намеренно не узнавая потом на вечернем променаде.
Улыбаясь шальным мыслям, прошла мимо ярко горящего окна, занавешенного плотной шторой. Не подозревая, что там, на постели, среди художественно и точно сбитых простыней сидит Инга, светит под электрической лампой смуглым обнаженным телом. Опираясь на руки и подавшись вперед, смотрит исподлобья на Петра, закусив пухлую губу. И в темных глазах стоят слезы.