- Ты не знаешь, как это огорчит дядю и тетю...
- Что же, пусть себе огорчаются. Она их дочь, а ты ей не нянька.
- Но ты не имел права рассказывать! - воскликнула Эва.
- После того, что мне удалось нечаянно подслушать, прежде чем я вошел в комнату, мне доставило удовольствие немного пооткровенничать. Твоя кузина довольно неубедительно разыграла сцену обморока. А вот бывший жених очаровательно изобразил попавшегося на удочку палтуса. А когда я уже повернулся, чтобы уйти и предоставить им возможность переваривать информацию, довольно крупная блондинка в жемчугах отпустила крайне обидное заметание о нравственном уровне твоей кузины...
И это задело ту столь сильно, что она восстала из обморока, как вампир из могилы, и принялась вопить во все горло. - Голос Зака задрожал от едва сдерживаемого смеха.
- Полагаю, ты неплохо развлекся? - Голос Эвы тоже невольно дрогнул. Ее искренне расстроило высокомерное равнодушие Зака к чувствам участников сцены, но нарисованная им картина была настолько правдоподобной, яркой и насыщенной мрачным юмором, что и она не смогла сдержать улыбку.
- Видишь, моя красавица... ты снова улыбаешься, - пробормотал довольный Зак.
- Даже если при этом я сама себе противна? Ведь у меня нет никакого права считать себя лучше Троя и Абби, - взволнованно проговорила Эва. - В тот же день я... спала с тобой.
- Но ты никогда не сделала бы этого, если бы все еще считала, что связана с женихом словом. У тебя слишком преданная натура. И я не верю, что ты смогла бы поступить так, как они.
- Ты просто хочешь заглушить во мне голос совести, - удрученно прошептала Эва.
- Тебе пойдет на пользу, если ты перестанешь вести себя как только что выпущенная из монастыря пансионерка. Никто не безгрешен, - напомнил ей Зак.
- Я очень многим обязана родителям Абигайль. Если бы они не взяли меня в пятилетнем возрасте к себе, меня отдали бы на попечение чужих людей. Они воспитали меня как собственного ребенка.
- Лгунья. Гостиную украшает примерно дюжина фотографий кузины и хотя бы одна твоя. Они довольно состоятельные, а ты в шестнадцать лет оставила школу и пошла работать.
- Я сама так решила. Нельзя ожидать от них большего. Тетя могла бы и вовсе отказаться от меня. Ведь я незаконнорожденная, - неловко признала Эва.
- Обычная вещь в наши дни.
- Мой отец был коммивояжером и, кажется, итальянцем.
- Горячая кровь Средиземноморья... Мне тоже следует извиниться за свою национальность? - Зак надменно поднял черную бровь, и Эва невольно улыбнулась.
- Я вовсе не извинялась.
- Нет, извинялась. Как повстречались твои родители?