— Итен! — послышался испуганный крик Салли, — Итен!
Восклицание оборвал звук хлёсткой пощёчины. Щёлкнул кнут, карета сорвалась с места и, гремя ободами, скрылась за углом. Итен Ридли избавился от своего суккуба. Жаль её, конечно, но она не оставила ему выбора. Удовлетворись она сотней долларов отступного, ему не пришлось бы прибегать к содействию Делани, и все были бы довольны.
Парусиновый мешок Салли он всё ещё держал в руке. Раскрыл. Револьвера в мешке не оказалось. Там лежали те самые пресловутые сто серебряных монет отступного. Каждая была завёрнута в клочок мягкой синей бумаги, по-детски заботливо, как любимые игрушки, и у Итена защемило сердце. На миг, пока он не сообразил, что обернула доллары Салли для того, чтобы они не звякали, оповещая каждого встречного-поперечного о содержимом сумки. В любом случае, монеты вернулись к их прежнему владельцу, в чём Ридли усмотрел некую справедливость. Он повесил сумку на плечо, натянул перчатки и, надвинув форменное кепи на лоб пониже, медленно зашагал домой.
— Будто бы, — Анна разломила надвое булочку, половинку макнула в подливку и скормила одному из спаниелей, крутившихся под столом, — у Труслоу есть дочка, дочка в положении, так что Труслоу выдал её замуж за какого-то юнца, а теперь дочка исчезла, зять поступил в Легион, вот Труслоу и взбесился.
— Взбесился — мягко сказано. — со смешком подтвердил Фальконер, — Ударил парнишку.
— Бедняга Труслоу. — посочувствовал Адам.
— Бедняга парнишка. — возразила Анна, бросая дерущимся пёсикам остаток булки, — Труслоу сломал ему скулу. Да, папа?
— Сломал. — кивнул Фальконер.
Полковник принял ванну, постриг бороду, облачился в форму и вновь стал похож на военного с парадного батального полотна.
— Парнишку звать Роберт Деккер. — сказал Фальконер, — Сын Тома Деккера. Помнишь его, Адам? Прохвост, каких мало. К счастью, уже покойный прохвост.
— Я помню Салли Труслоу. — наморщил лоб Адам, — Дикая девчонка, но дивно красивая.
— Ты её видел, когда ездил к Труслоу, Нат? — обратился к Старбаку полковник подчёркнуто дружелюбно. С начала обеда он старательно демонстрировал приязнь к юноше и то, что возникшее между ними во время рейда недопонимание благополучно разрешено к обоюдному удовлетворению.
— Не обратил внимания, сэр.
— Увидел бы — обратил. — хмыкнул Адам, — Салли Труслоу не из тех, на кого можно «не обратить внимания».
Полковник подытожил:
— И что мы имеем? Девчонка в нетях, Деккер в неведении, где она, и, как результат, в лазарете, а Труслоу — в состоянии полнейшего исступления. Он как будто оставил чете свой участок земли, который теперь поручен заботам, кого бы ты думал, Адам? Нашего Ропера! Он обосновался в тех краях. Хитрюга, каких свет не видывал, но в лошадях — бог!