— Улыбаемся и машем. Машем и улыбаемся, — не раскрывая рта, прошипел 213-й. Чудице дважды повторять не понадобилось. По натуре она была очень жизнерадостной девушкой.
Катамаран сбросил скорость и по широкой дуге начал огибать плот. Защелкали фотоаппараты.
— Эй, на плоту, вам нужна помощь? — проревел в мегафон высокий и чернобородый капитан в белоснежном кителе.
— Нет! У нас все хорошо. А вам? — прокричала Лана.
— Нам тоже нет! — ответил капитан. — Как называется ваше судно?
— Внук Кон-Тики! — на ходу сочинила Лана. В каюте послышалось недовольное бурчание, и девушка стукнула в стенку пяткой.
— Хорошее имя! — оценил капитан. — Удачного плавания!
— И вам удачного плавания!
Катамаран прибавил ход и резко повернул, ложась на старый курс и рассчитывая пройти в двадцати метрах перед носом плота.
— Ни-и-ити… — простонал 512-й. Но ничего сделать уже было нельзя. Нити ушли под нос катамарана, и никто на его борту этого не заметил. Какое-то время даже казалось, что обошлось…
Резкий рывок бросил Лану лицом на мачту. И хорошо, что вчера она трижды обмотала нить вокруг. Чудице повезло меньше. Нить вздернула ее на рею. И теперь оба дракончика удерживали ее, чтоб не перекинуло через и не увлекло вслед за катамараном.
То ли в глазах начало темнеть, то ли стремительно темнело небо. Нет, точно небо темнеет! День сменился звездной лунной ночью. Небо в алмазах! Температура резко упала. Дыхание вырывалось изо рта морозным парком. В лицо ударил колючий мелкий снег. Ночь сменилась хмурым зимним утром. Небо раскололось от вспышки молнии. Грохот оглушал и подавлял. Струи дождя моментально промочили насквозь. Ветви кустарника хлестнули по глазам. Лана зажмурилась и вцепилась в мачту. Градины размером с голубиное яйцо застучали по крыше каюты, забарабанили по затылку, по спине. Басовито загудели снасти под напором ветра. Плеск волн сменился шуршанием песка. Вновь расколола небо молния, обрушился гром. Лана потеряла сознание.
Очнулась под жарким солнцем. Она лежала на циновке, рюкзак под головой заменял подушку. Тело чесалось от песка под одеждой.
Один дракончик хлопотал над Чудицей, другой — над разложенными рядком хоббитами. Чудица выглядела неважно. Кожа бледно-зеленого цвета обтягивала скулы.
— Что с ними? — прохрипела и закашлялась.
— Наши все живы. А вот они… — дакончик оглянулся куда-то через плечо. — Зоопарк…
— Что с нами было?
— Это называется «скачка по отражениям». Но о такой дикой я даже в анналах не читал. А все из-за того, что катер намотал на винты ваши нити.
— И где мы теперь?
— В пустыне. Катамаран тоже здесь. До него шагов триста. Я сходил на разведку. На каждом винте намотано килограммов по двести ваших нитей. Пока не отцепим, уйти не сможем. Хорошо еще, что вас на разные винты намотало. А то бы вовек не распутать.