* * *
Пока в дворцовых коридорах шушукались, Людовик XIV, застыв под вишневым бархатным одеялом с золотым кружевом, казалось, дремал.
Не выпуская руки мадам де Ментенон, с которой прожил тридцать лет, он ждал смерти.
25 августа его соборовали. 26-го он велел позвать Филиппа Орлеанского – бывшего герцога Шартрского – и громко сказал ему:
– Племянник, назначаю вас регентом королевства. Вы увидите одного короля в могиле, а другого – в колыбели. Помните всегда первого и не забывайте об интересах второго.
Этим королем в колыбели был пятилетний герцог Анжуйский, единственный законный наследник Людовика XIV.
В самом деле, все принцы, которые могли бы взойти на престол, умерли за несколько лет до того довольно странным образом. 8 апреля 1711 года неожиданно скончался от оспы в возрасте пятидесяти лет старший дофин Людовик. В 1712 году с интервалом в несколько дней корь унесла его сына и сноху – герцога и герцогиню Беррийских. Они оставили двух сыновей: пятилетнего герцога Бретонского и герцога Анжуйского, которого еще не отняли от груди. Потрясенный Людовик XIV тут же провозгласил герцога Бретонского дофином Франции.
Но бедному мальчику недолго пришлось носить этот титул: через день после смерти родителей он тоже заболел (равно как и его маленький брат) и вскоре скончался.
Такое нагромождение трупов, конечно, вызвало толки, и в народе толковали, что уморил всю родню не кто иной, как Филипп Орлеанский: все знали, что принц страстно увлекается оккультными науками и химией.
– Он хочет посадить на трон своих, – говорили тогда. Намек был вполне понятен: старшая дочь Филиппа Мария Луиза Елизавета вышла замуж за второго сына дофина, герцога Беррийского, которого теперь отделял от трона только хилый младенец.
– Вот умрет герцог Анжуйский, – повторяла толпа, – и герцогиня Беррийская станет королевой Франции…
Умер, однако, герцог Беррийский.
Все хитроумные предположения рассыпались прахом, но это нисколько не смутило обвинителей – на смену тут же явились новые гипотезы:
– Он убил зятя, чтобы самому взойти на трон, – уверяли друг друга добрые обыватели, уже забыв о прежних подозрениях.
Филипп, крайне уязвленный этими слухами, потребовал, чтоб над ним был устроен суд. Король отказал и обелил его остроумной фразой:
– Мой племянник бахвалится несовершенными преступлениями…
Вот этому необыкновенному человеку – умному, образованному, тонкому, изящному, но вместе с тем порочному, развратному, безбожному – Людовик XIV передавал в управление Францию до совершеннолетия герцога Анжуйского, будущего Людовика XV.