— Что сказали тебе карты? Ты хотела изменить ход вещей, но рано или поздно Колесо судьбы сокрушит нас всех. Ты ведь сама говорила!
На кухне воцарилась тишина, как будто из помещения выкачали воздух. Мы не двигались. Мне показалось, что сейчас Эмма грохнется в обморок, но потом она помрачнела, схватила меня за плечи и начала трясти изо всех сил, повторяя:
— Нет! Только не мой мальчик! Колесу нет до тебя дела!
— Постой. — Я обнял Эмму, вытирая заструившиеся по ее щекам слезы. — Ты не сможешь. Я уйду завтра до восхода солнца…
— Хватит, Итан Уот! — завопила она, цепляясь за меня, словно я тонул, а она вытаскивала меня на берег.
— Эмма…
— Послушай меня! — взмолилась она. — Я все улажу! Я заключила сделку, — забормотала она. — Все устроится, клянусь…
— Предоставь это мне, иначе ты, папа, Гэтлин — все погибнут!
— Мне плевать на жалкий городишко! — прошипела она. — Пусть горит синим пламенем! Главное, чтобы ты остался цел!
Эмма вдруг замолчала и резко обернулась. Внезапно у нее подогнулись колени, и она зашаталась. Я успел подхватить ее, а она лихорадочно прошептала:
— Я уже потеряла твою маму… а теперь еще и ты!
Я бережно усадил ее на стул и принялся наблюдать за тем, как она постепенно приходит в себя.
— Дыши глубже, — посоветовал ей я, вспомнив, что так советовала бабушке Мерси Тельма, когда у той случались обмороки.
— Я в порядке, — отмахнулась от меня Эмма. — Только пообещаешь мне не глупить. Сейчас я просто жду, когда появится верная нить…
Что? Готов поспорить, нить ведет в лавку черной магии бокора! А переубедить Эмму в том, что я прав, мне, похоже, не под силу — ведь она уверена, что сможет найти лазейку, как и Лена…
— Хорошо, Эмма. Давай, я отведу тебя в комнату.
— Дай мне слово, Итан Уот, — настойчиво повторила она, опираясь о мою руку.
— Глупостей делать не буду! — заявил я, глядя ей в глаза.
Ну что поделаешь? Ведь спасение любимых людей — не дурь какая-нибудь…
Но все-таки я собрался с духом и, крепко обняв, прошептал на прощание:
— Я люблю тебя, Эмма!
Тихо выйдя из ее комнаты, я услышал, как хлопнула входная дверь.
— Привет, я дома! — крикнул папа из прихожей.
Я собирался ответить ему, но он меня опередил.
— Я буду у себя, мне надо перелопатить кучу литературы! — оживленно произнес он.
Очередное совпадение: папа занимался исследованиями ритуала восемнадцатой луны, а я знал о нем гораздо больше, чем мне бы хотелось.
А я почему-то заглянул на кухню и на всякий случай прихватил с собой бутылку из-под кока-колы.
Интересно, есть ли бутылочные деревья в Иномирье? Проходя мимо папиного кабинета, я увидел, что он устроился за маминым рабочим столом в залитой солнечным светом комнате. Рядом с собой он поставил чашку кофе — врачи запретили ему любимый напиток, но он умудрялся тайком протащить домой баночку. Я застыл на месте, а отец открыл ящик стола и достал беруши.