— À вы?
Дора поднимает ка меня измученные глаза.
— Я?.. Уж не думаете ли вы, что так приятно жить с этим типом? Противным, старым. И глупым вдобавок.
— Это вы о ком? О Баеве или о Маринове?
— О Баеве. Хоть и другой тоже был не сокровище. Но, по крайней мере, вел себя галантно… Баев превратил мою жизнь в ад, и Маринов явился для меня спасением.
— А кто вас гнал силком в этот ад?
— Никто… Сама во всем виновата. Когда нет близкого человека…
— А родители?
Дора презрительно кривит губы.
— Если б не родители, я бы, может, не попала в этот переплет. Отец поучал меня одними пощечинами…
И женщина рассказывает о себе, о семье, об упоительных перспективах: кухня, швабра и вполне солидный, хоть и чуточку перезревший супруг. Я смотрю на нее — жалкую, униженную, начисто позабывшую о заученных позах — и думаю про себя: «Прорвало».
Вечная история: ищешь убийцу, а наталкиваешься на ворох грязного белья. И занимаешься, помимо главного, целой кучей побочных дел… Только бы не расплакалась…
Именно в этот самый момент Дора начинает плакать. Сначала, закрыв лицо руками, тихонько всхлипывает, но я совершаю фатальную ошибку: встаю и успокаивающе похлопываю ее по спине, забыв, что сочувствие лишь усиливает реакцию. Всхлипывания переходят в бурные рыдания, и я не знаю, что предпринять — не могу я равнодушно переносить чужого плача.
— Ну будет, будет, — похлопываю я ее по плечу. — Некрасиво, когда человек плачет от жалости к себе. А вы жалеете себя. Правда, у вас есть для этого основания. Но не забывайте, что вина ваша, несмотря на смягчающие обстоятельства… Так на какие же это курсы вы собирались поступить?
— На курсы медицинских сестер, — всхлипывает Дора. — Доктор Колев мне предлагал…
— И зря. Идея совсем не плохая. Куда лучше этой, во всяком случае, — киваю я на фотографию Баева. — Но… дело ваше.
Дора вытирает платочком глаза.
— Доктор был очень добр ко мне. А я, дура, упрямилась.
— Ничего — на ошибках учатся. Вернетесь к доброму человеку…
— Вы непраыильно меня поняли. Колев — не для таких, как я. У него есть невеста…
— Ах, да. Биология. Серьезная наука. Но санитария тоже ничего. Впрочем, это ваше дело.
Я, взмахнув рукой, ухожу. У меня такое ощущение, что Дора достаточно потрясена событиями и не нуждается в дальнейших советах. Но Жанна? Спасаясь от тети Кати, убегаю из дома. Девушки все равно нет. Её не оказывается и в «Варшаве». Зачеркнув мысленно один пункт в собственном плане, иду к Баеву в сберкассу. По пути забегаю в «Дирекцию» — бросить взгляд на собранные сведения, касающиеся некоторых действующих лиц этой запутанной истории.