Ручка действительно была в кармане. Саид достал ее и протянул амиру. Она была странной формы, семиугольник. Наверное – число дьявола…
Амир подошел к задней двери. Вставил ручку в отверстие замка
– Ахи,[111] это я. Я открываю…
Замок поддался от небольшого усилия. Дверь открылась, через решетку – протянулась рука и крепко сжала руку амира. Как на их эмблеме – рука, обернутая колючей проволокой и с вытянутым вверх указательным пальцем – нет Бога кроме одного лишь Аллаха…
Редко – выдаются такие моменты… редко…
– Аллах велик, братья… Именем Аллаха вы свободны…
Замок на решетке просто отстрелили – и братья стали спрыгивать на белый бетон дороги…
Эль-Фаллуджа, Междуречье…
Январь 1940 г.
Хвала Аллаху, милостивому и милосердному за то, что надоумил этих неверных построить такие дороги. По ним – можно добраться до Басры быстрее, чем на самом быстром верблюде…
Им удалось уйти от русистов. Они направились не в Багдад, как ожидали того русисты – а в эль-Фаллуджу. Один из тех немногих городов, в котором приверженцы истинной веры составляют большинство, потому что в Багдаде и в Басре большинство составляют проклятые рафидиты,[112] да покарает их Аллах, и весь крысиный род их пусть тоже покарает. Здесь, в городе, численность населения которого составляла всего десть тысяч человек – им легко было скрыться, легче, чем в миллионном Багдаде.
Они нашли пристанище у хаджи Самара. Так странно звали купца, большого, хитрого, набожного. Он одновременно и торговал с неверными, и оказывал услуги правоверным, которые шли по пути Аллаха. Точнее – не мог не оказать. Оно носил не зеленую чалму – белую с зеленой лентой в знак того, что совершил хадж (на это – указывала и обязательная приставка к его имени – хаджи), ходил, тяжело переваливаясь с ноги на ногу и имел собственный автомобиль, что в этих местах редкость. Он спрятал их в рыбном лабазе, в потайной его части – если бы русисты приехали искать, собака не почувствовала бы тайник. С другой стороны – и дышать в тайнике было невозможно, пусть рыба и лежала подо льдом. Но моджахед – должен стойко переносить все свалившееся на него, ведь в Коране сказано: неужели вы думаете, что мы не будем испытывать вас?
Часть из моджахедов уже отправили по дороге, пересадив в две другие машины. Их осталось совсем немного – несколько человек. Им нельзя было уходить по суше – казаки и ищейки хорошо знали их лица, за них были обещаны денежные награды. Надо было уходить морем… но не сразу. Этой ночью – они должны были сесть на лодку и добраться до Басры. В районе севернее Басры начинались очень плохие места, нечто среднее между затопленной пустыней и болотом, крайне коварные камышовые заросли, куда не осмеливаются соваться казаки. Там живут воинственные, жестокие и загадочные мааданы – болотные арабы. Арабы, которые плавают на тростниковых лодках, живут на наплавных островах, и едят рыбу. Они не примут чужих – но у амира, который подготовил и провел налет, мать была из мааданов, а потому – законы гостеприимства требовали дать полукровке пристанище и его спутникам тоже, сорвать русским и воевать с ними, если они вторгнутся в камышовые топи. Но если даже они это сделают – скорее всего они ничего не найдут, ведь деревни мааданов плавающие, и перемещаются по мере необходимости… а все протоки и то, куда они ведут – знают только сами мааданы.