— С днём рождения тебя, — мысленно сказал сам себе Олег. — С днём рождения.
Ольга лежала навзничь, широко, безо всякого стыда, раскинувшись на кровати. Влажные пряди волос прилипли ко лбу, веки были прикрыты. Вот они дрогнули, и карие с зеленоватым ободочком глаза взглянули на Олега.
— Я что, кричала? — спросила она.
— Немного.
— Что это было? Я как будто умерла, а потом родилась снова.
Олег ласково и благодарно коснулся губами её щеки.
— Я тебя так долго ждал, а ты всё не шла и не шла.
— Теперь пришла.
— Да, теперь пришла, спасибо.
— Кому?
— Тебе, судьбе.
— Пусти, мне нужно. А Вовка со Светкой где? Ещё не ушли?
Минут через пятнадцать она вернулась посвежевшая, пахнущая водой, нырнула к Олегу под одеяло, поёжилась и хихикнула.
— У них там музыка, думают, не слышно ничего…
— И что же там слышно? — Олег провёл рукою по её шее, спустился к груди.
— Ничего, не балуйся!
Потом они снова любили друг друга. Вечером он пошел её провожать. Дойдя до её подъезда, он хотел ее поцеловать, но она вдруг отстранилась, прижав свою ладошку к его губам.
— Олег, может мне и не стоит это говорить, но я скажу. Мне никогда не было так хорошо, как с тобою сегодня. — Она смотрела на него с тревогой и ожиданием. — Я ещё тогда, месяц назад, это почувствовала и испугалась.
— Чего? — удивлённо спросил Олег.
— Испугалась стать очень от тебя зависимой.
— А сейчас?
— И сейчас боюсь. Но уже меньше, — она улыбнулась в темноте, — ну ладно, пока, — и, чмокнув слегка растерявшегося Олега в нос, скрылась в подъезде.
Во время осенних каникул они расставались только на ночь. С утра она прибегала в школу на дополнительные занятия, а Олег подтягивался на работу часам к десяти, ждал, когда она освободится, и они шли куда-нибудь гулять, а потом к Олегу.
— Слушай, что ты с ними возишься? — спросил Олег на третий день. — Каникулы же, в конце концов!
— Каникулы, — Ольга согласно кивнула и покорно положила голову ему на плечо, — но надо же их подтянуть.
«Действительно, — подумал Олег, почувствовав лёгкий укор совести, — и сам бы мог для отстающих занятия назначить».
Каникулы промелькнули, словно полустанок за окном несущегося скорого поезда.
Занятия в школе начались тринадцатого, в понедельник.
— Нет, это садизм, извращение какое-то, — говорил Олег, сидя после шестого урока у Володьки в раздевалке, — привыкаешь, привыкаешь спать сколько хочется, работать по четыре часа в день, отдыхать, в общем. Только привыкнешь, а тут, на тебе, извольте на работу! Нет, я так не согласен! Я требую соблюдения прав человека! Человек должен отдыхать!